– Я всегда тебя любила, ― говорит Аня.

А он:

– У нас только двадцать минут.

И вот, уже спустя полчаса, она возвращается к Косте.

– О чем думаешь? ― спросила она, не поворачиваясь.

– Не знаю, ― ответил он.

День за окном почти угас. Только где-то на краю небо наблюдались тонкие розовые полосы.

– Ты всегда так говоришь, ― произнесла Аня.

– Нет.

– Хорошо. Тогда ― о чем?

– Я позавчера скачал много анимэ.

– А-а-а-а……

– Тебе не нравится?

– Главное, что тебе нравится.

– Ладно.

– Ты правда думаешь?

– Нет. Хотя ― думаю.

– Ты ревнуешь?

– К кому?

– Не знаю. Может, к камраду Буффало?

– А ты его знаешь?

– Ну ты же мне про него рассказывал.

– Он тебе вряд ли понравится. Он большой и толстый.

– Может, я о таком и мечтаю. О большом и толстом.

– Да? Что же ты раньше молчала?

– Да как-то раньше не приходилось тебе сказать. А у нас есть еще вино?

– Тут ― две капли осталось.

– Я могу сходить в вагон-ресторан.

– Ладно.

– Почему? Схожу.

Костя, как по команде, вскочил, накинул рубашку, натянул туфли на босую ногу.

– Что берем? ― осведомился он.

– Токай.

– Ага. Думаешь, он тут будем. Или какой-нибудь токай подвального разлива.

– Хорошо. Тогда что ты предлагаешь?

– Не знаю. Посмотрю.

– Только не долго, ладно, Кость?

– Ага.

Он вышел из купе. Поезд остановился на какой-то станции, и тотчас на перроне началась суета ― повсюду бегали бабушки-старушки с пирожками, черешней, клубникой, какой-то сушеной рыбой, и даже вареных раков на подносе несли. Пахло мазутом, пахло провинцией. Пахло, впрочем, довольно неплохо.

Переходя из вагона в вагон, Костя вдруг снова увидел того парня. Но было как-то странно: он был то ли тот, а то ли и не тот. Стоял он в окружении еще двух таких же парней в трико. Они даже были похожими. Близнецы? Нет, один из них повернулся ― ему было лет сорок, он был небрит, и в руках была бутылка пива, и пиво было какого-то местного разлива.

Костя почему-то остановился. Он, видно, думал, что ему снова что-то скажут, но никто ничего ему не сказал. Он двинулся через плацкарт, и здесь, в плацкарте, было как-то особенно весело.

Одно из мест было занято железнодорожниками. Трое средних лет мужчин пили водку с молодыми железнодорожницами.

– Наливай полный! ― крикнула девушка.

Костя приостановился, чтобы посмотреть, что там происходит. Железнодорожники вынули большие граненые стаканы, по 250 грамм, наполнили их до краев.

– 5 стаканов по 250, ― посчитал Костя.

Стаканы были подняты в воздух.

– Кто первей, ― сипло произнес толстый прокладчик.

– Я! ― крикнула девушка с озорными глазами.

Они чокнулись и, громко глотая, принялись пить. Костя стоял, как вкопанный, пока кто-то не похлопал его по спине. Тогда, не оборачиваясь, он двинулся дальше.

Когда он входил в вагон-ресторан, поезд тронулся, и тотчас откуда-то взялся Саша Петькин.

– Гм, ― произнес Костя.

– Йоу, ― ответил Саша, но как―то без энтузиазма.

– Чо делаете? ― Костя спросил первое, что пришло в голову.

– А, Виталик спать покатил. Не знаю. Спит, наверное. А я смотрю. Прикольно.

– А-а-а-а.

– Не, чувак, смотри.

– Ну.

– Вот давай по пиву, и я расскажу.

– Ладно.

– Вот смотри, ― продолжил Саша, когда они сели на столик. Он ткнул пальцем за окно. ― Посмотри, какие тут пространства! Воу! Это же хит! Надо сюда обязательно приехать. Возьму свой «телевик», сделаю новую фотосессию. Здесь я видел такие клёвые места для катания на доске. Представь, чувак. Собираем team, отбрасываем сомнения и едем на поезде до первой приглянувшейся станции. Воу. А, е! Выходим. Такая продвинутая команда. Собираем местных, даем им уроки. Бум-бокс играет стрит-бит. Идж-с-с-с, иджс-с-с-с. Воу-воу-дыджтс-с-с-с. Тч-с-с-с. Тч-с-с-с-с. Тыдыц, ты-ры-ры. И все снимаем, чтобы смонтировать потом ролик.