Да, жаловаться не на что, не так уж и много изменилось… Но, Уносящая Закат, что мне делать? Что?!

Рина ударила кулаком по перилам со всех сил, а затем забралась на нижнюю подпорку ногами и перегнулась вниз.

– А бабулька меня отправляет в Закатные Облака, можешь себе представить?.. Ох, это что, седой волос у меня? – заметила она в свесившейся пряди что-то светлее основного золотистого блонда. – Седой волос! – схватила Рина его обеими руками. – Подтверждение моим печалям! – она хотела запрыгать на месте, но от этого потеряла равновесие и едва не полетела в реку.

– Оу, оу! – раздалось внезапно сзади и сильные руки вцепились в ее плечи и втащили обратно на тротуар.

Столь невероятное перемещение в пространстве привело Рину в мертвую петлю мысли.

– В-вы кто? – обратилась она в некотором смущении к мужчине в темной куртке. Шею его охватывал шарф, скрывавший щетину, на брови надвинута черная шапка. Вражеский ПОЭ?.. – У… у меня нету денег… я… ни…че…го… – она хотела сказать «не заработала», но язык совсем отказался слушаться, и Рина замолкла. Глаза у него какие-то гипнотизирующие.

– Кажется, ты перемерзла и немного того, – невозмутимо отозвался тип в черной шапке, покрутив пальцем у виска. Глаза у него смеялись. Он приподнял подол куртки, отстегнул от пояса узких заправленных в коричневые берцы брюк флягу и всунул ей в ладонь. – Бывает. Но зрелище забавное.

Рина замерла на месте с флягой. Эти глаза… она их точно видела. Это тот зеленый с рыжей шевелюрой?

– Вы… рыжий?.. – с трудом вымолвила она, уставясь в многочисленные пятна и царапины на его сапогах.

– Ну, точно того! – расхохотался Зеленый, сомнений не оставалось. Это его голос! Проникающий в душу голос того женатого, который… Рину обуял стыд и гнев. Он еще и издеваться изволит?

– Я… нормальная! Ну, болтала с рекой, с кем не бывает?.. Бывает бред похуже…

Вежливая улыбка незнакомца в зеленом грозила прорваться смехом. От того странным голосом он проговорил:

– Поверь, мне приходилось видеть слабоумных. Тебе не хватает… – он критически осмотрел краснеющего неудачливого менестреля, – всего пары вещей, впрочем: пены у рта и глаз навыкате.

Тут уже Рина почувствовала, что не может больше контролировать свой гнев. Он, по сути, виноват во всем случившемся! Все пошло кувырком именно после его появления! А теперь он еще насмехается?!

– Вы что, смеетесь?! – повысила она голос, бросая флягу в снег и несколько угрожающе подхватывая гитару за гриф.

– Ну-ну, – с хохотом отступил Зеленый. – А то я поверю, что тебе… гм, место не на городской набережной. Пощади, – шутливо защитился он выставленными вперед ладонями.

Рина, тем не менее, взмахнула своим инструментом.

– Вам хватило наглости подслушать мои сокровенные мысли и глумиться над ними! – воскликнула она, наступая в справедливом гневе.

– Тебе не следовало так громко о них кричать, – пожал плечами рыжеволосый нахал, сверкнув искорками темных глаз, – да и разве смеяться – не единственная радость в жизни?..

– Не единственная, – мотнула головой Рина, опуская гитару на плечо. – Пусть и много печалей, но и радости можно найти другие!

– Как и тебе – печали, – подмигнул развеселый незнакомец. – Ну, Паркинсон, так Паркинсон… Возрастом не дотягиваешь, конечно…

– Да, если хотите знать, – снова взмахнула Рина гитарой, – это все из-за вас!

– Из-за меня?..

– И Паркинсон, и Байкал!.. – она поскользнулась и полетела вперед на незнакомца. Тот поймал девушку левой рукой, но гитара продолжила путь и с грохотом упала на мостовую. Теперь ее жизнь точно была кончена.

– О, нет! – простерла девушка руку за ней в отчаянии.