Бродяга отправился добывать еду и упорядочивать информацию, как он объяснил. Сейчас самое время стащить еду. Вот так котяра. Вчера чуть не убили за цвет, а сегодня разгуливает при свете белого дня, не опасаясь за шкуру. Может, опасаясь, конечно, но не настолько, чтоб отказаться от завтрака.

По сути, ее в этом мире ждет такая же участь. Опасаться за шкуру, но жить. Или вовсе не жить, если страх окажется сильнее.

– Итак, скажу я тебе, Рина, что ничего хорошего тебе не светит. Погуглил я, – прошамкал Бродяга, жуя сосиску. Рине досталась отдельная порция. Кошак проявил чувство такта, стащив ее прямо в пакете. В сказочных странах не должно быть пакетов, а тут не только полиэтилен, а даже Интернет процветает.

– Погуглил? – Рина оживилась. – Давай-ка пароль от вайфая, я так просто сдаваться не собираюсь.

– Вайфай тут везде, но подключиться можно только по номеру паспорта и отпечатку пальца, понимаешь.

– Что за дискриминация? – взвилась Рина. – Это не слишком ли?

– Я нахожу это логичным, – возразил Бродяга веско. – Сама посуди, информация – опасное оружие в руках непросвещенных.

– Выражаешься, как столетний профессор, – хмыкнула Рина.

– А откуда тебе знать, сколько мне лет-то? – фыркнул кошак. – Не слыхала, что у котов девять жизней?

– Ну, давай, давай, нагоняй мистики. Итак, подключиться к Интернету я не могу, поехать куда-нибудь – тоже. Ну, а чисто теоретически, есть ведь люди, которые живут без документов? Рыжие те же, раз они безметочные? ПОЭ?

– Есть, – признал Бродяга. – Кто не вытянул учебу, не получает паспорта.

– И живут же! – порадовалась Рина.

– Конечно. Но, сама посуди, что это за жизнь. Ни поехать никуда, ни узнать новости, ни кино посмотреть, ни книжку почитать, ни знакомых новых встретить, даже продукты не всякие купишь. Повезет, если муж или жена с документами. А все равно бесправие. Овощевая жизнь.

Такие и в мире Рины есть. У нее на них рвотный рефлекс. Это те, кто не захотел постараться.

– Можно подумать, ты кино смотришь и книжки читаешь.

– А как же! Для кота есть десять тысяч способов сделать это незаметно. Людям же в форточку не пролезть, и за дверь незаметно не проскользнуть. У системы на все есть законы. Нужен паспорт. Нужно образование. Нужна метка.

– Значит, у нас еще с ролью образования не так плохо, – вздохнула Рина. – Хотя бы у всех шанс есть… Но, говоришь, без этой дурацкой метки его получить никак нельзя?

– По ней определяют склонности, врожденные и приобретенные. Например, Есениных[12] в химики не возьмут. Очень удобно. А как можно перемещаться между квадрами, ничего в них не смысля?

– А что тут смыслить?

– Не знаю, – улыбнулся Бродяга смущенно. – Так говорят. Но, Рина, порадуйся. Я нарыл для тебя: существует бурса, где принимают без метки.

Рина ахнула и хлопнула в ладоши. Просвет в деле не мог не порадовать. Бурса означает паспорт. А паспорт – относительную свободу и, возможно, возвращение в свою привычную европейскую жизнь.

– Академия Рыжих Красавиц. Там смотрят только на внешность, – сказал Бродяга и принялся за вторую сосиску.

Рина замерла.

– Ты… в смысле? Я же не рыжая.

– А в чем проблема? В мире красят все, можно и волосы… Достать проблематично, конечно, но что-то придумать можно. У меня есть один программист, у которого вечно окошко приоткрыто, и комп он не вырубает… Я погуглю для тебя.

– За-ме-ча-тель-но, – выдала Рина по слогам. – А ничего, что рыжие – изгои? К тому же, я вроде красотой не блещу. Тоналки у меня маловато для чудес.

– Тоналки? Это что?

– Тональный крем, выравнивает цвет лица. Думала, ты слышал, – саркастически заметила Рина.