За время своего пребывания в Англии Павел Васильевич, знавший к тому моменту французский и немецкий, выучивает и английский язык, а также знакомится с рядом английских офицеров. С этого момента он становится одним из первых русских англоманов. В Соединенном Королевстве ему нравится практически все: правила поведения, способ правления, организация флота и принципы строительства кораблей.

Чтобы ознакомиться с английской морской практикой, братья Чичаговы и Гурьев отправились простыми матросами на британском торговом судне в дальнее путешествие в Америку. Однако из-за сильных встречных ветров на выходе из Ла-Манша судну пришлось вернуться обратно в английский порт, где стало известно, что французский Конвент объявил войну Англии. В создавшихся условиях наши практиканты решили вернуться в Россию.

Из Англии они плыли на пакетботе[24] до Голландии, где некоторое время знакомились с голландским опытом в морском деле. Из Голландии в Россию они добирались по суше через Ганновер и Берлин. В Россию они возвратились весной 1793 года.

С 8 июля 1793 года Павел Васильевич командовал трофейным шведским кораблем «София Магдалина», на котором в составе эскадры своего отца плавал в Англию для крейсирования в Северном море.

Чичагов бредил английским кораблестроением. Даже несмотря на то, что вверенный ему корабль был шведским трофеем и, по мнению Павла Васильевича, в разы превосходил русские, он уступал во многих отношениях английским судам того же класса. Желая довести этот корабль до английского идеала, молодой капитан использовал все свои связи, чтобы добиться от английского правительства права обшить его медью и «придать ему той быстроты хода, к которой он был способен». Однако перед самым отбытием в Чатэмский док, где должна была проходить реконструкция корабля, на судне случился небольшой пожар, и теперь ему предстоял уже несколько более длительный ремонт. Поэтому Чичагову пришлось задержаться в Чатэме. Здесь, в семье начальника порта, старого флотского капитана Проби, он встретил свою любовь.

Но произошло это два года спустя, в 1795 году, когда Павел Васильевич, командуя кораблем «Ретвизан», вновь посетил Англию в составе эскадры вице-адмирала П.И. Ханыкова.

По прибытии русской эскадры в английский порт Дюны произошло «недоразумение», связанное с соблюдением правил морского протокола. Заметив стоящий на рейде корабль под флагом равного по рангу английского вице-адмирала Пэна, Ханыков распорядился произвести салют пушечными выстрелами, но в ответ англичане отсалютовали на два выстрела меньше. Был вызван в порт посланник Воронцов, который попытался уладить возникший скандал, представив его как досадное недоразумение, и «принялся весьма вяло поддерживать русских». Чичагов, считая непозволительным для кого бы то ни было оскорблять честь русского флага, стал с негодованием укорять Воронцова и предложил Ханыкову «дозволить ему идти с кораблем или одному лично, чтобы принудить английского адмирала вернуть два выстрела»[25]. Эти слова Павла были восприняты Воронцовым… с восхищением. Он понял, что Павел – это не только настоящий профессионал, знающий до тонкостей морское дело (в частности, морской протокол), но и истинный патриот своей страны, готовый стать на защиту ее чести и флага. По словам Л.М. Чичагова, «с этой минуты С.Р. Воронцов полюбил его от всей души и впоследствии стал его нежнейшим другом. Павел Васильевич никогда не величал его иначе как “мой отец” и граф Воронцов называл его “сыном”»