– И какое впечатление она произвела?

Я помедлил, подбирая слова.

– Железная леди. Блестящий тактик. Суровая, но справедливая с подчиненными. Политикой особо не интересовалась, во всяком случае, открыто и до момента гражданского конфликта. Была предана Российской Империи – не конкретным людям, а именно идее Империи. И еще… она, как бы это сказать… не самый дипломатичный человек. Режет правду-матку, даже если это может навредить ее положению.

– Именно поэтому я удивлена, что она оказалась так близка к Граусу, – задумчиво произнесла княжна. – Этот человек весь соткан из интриг и полуправды.

– Признаться, я тоже был удивлен увидеть ее в лагере первого министра.

– Что ж, – Таисия расправила плечи, – встреть ее, побеседуй. Если решишь, что разговор стоит продолжить, приводи в мои апартаменты. Я буду ждать.

– Слушаюсь, Ваше Высочество, – я слегка поклонился. – Разрешите идти?

– Разрешаю. И, Александр Иванович, – Таисия Константиновна перешла на официальный тон, – доверяйте своей интуиции. Она вас еще ни разу не подводила.

С этими словами Таисия развернулась и вышла с мостика, оставив меня наедине со своими мыслями.

Я ненадолго направился в свою каюту, чтобы сменить китель. Переодеваясь я критически осмотрел себя в зеркале. Усталое лицо с глубокими морщинами, напряженный взгляд. Не лучший вид для дипломатических переговоров, но что поделаешь – война никого не красит.

На запястье ожил коммуникатор.

– Говорит сержант Яценко, господин контр-адмирал, – раздался знакомый женский голос. – Шаттл «Паллады» успешно состыковался с ангаром. Вице-адмирал Хромцова запрашивает официальной встречи с командиром корабля.

– Понял вас, сержант. Уже иду.

Я в последний раз поправил китель и направился к ангару. По пути встретил полковника Дорохова, напряженного больше обычного.

– Как обстановка, Кузьма Кузьмич?

– Периметр безопасности установлен, господин контр-адмирал, – отрапортовал Дорохов. – Мои ребята размещены на ключевых точках маршрута. Апартаменты Его Императорского Величества под усиленной охраной. Княжна-регент и император в своей каюте, с ней надежная охрана…

– Хорошо. Как настроение у людей?

Дорохов скривился.

– Если честно, Александр Иванович, все ждут подвоха. Слишком уж резко всё изменилось. Только что нас расщепляли на атомы – и вдруг защищают?

– Я понимаю их сомнения, Кузьма Кузьмич. Сам их разделяю, – я вздохнул. – Но иногда приходится идти на риск, особенно когда других вариантов нет.

– Так точно, господин контр-адмирал. – Дорохов взглянул на индикатор приближения к ангару. – Разрешите сопровождать вас на встречу?

– Разрешаю. Но без лишней демонстрации силы, полковник. Нам не нужно, чтобы вице-адмирал решила, будто мы ее боимся или не доверяем.

– Так точно, – кивнул полковник.

Когда мы прибыли в ангар, шаттл Хромцовой уже завершил стыковку. Элегантный серебристый челнок с эмблемой вице-адмирала космофлота на борту выглядел инородным телом в нашем поврежденном ангаре. Следы артобстрела были повсюду – разорванные кабели свисали с потолка, оплавленные панели сверкали оголенными контактами, погрузочное оборудование было смято и искорежено взрывной волной. Несколько техников в защитных костюмах и роботов-помощников пытались восстановить самые критичные системы, но без капитального ремонта в доке «Афина» оставалась искалеченным исполином.

Трап шаттла плавно опустился, и в проеме появилась высокая фигура в безупречном мундире. Агриппина Ивановна Хромцова мало изменилась с нашей последней встречи – те же стальные глаза, тот же волевой подбородок, та же безупречная осанка. Разве что прибавилось седины в собранных в тугой узел волосах, да углубились морщины на лбу. Что ж, не только мне стареть…