В итоге две армады боевых кораблей вскоре встретились у центральной планеты звездной системы «Вязьма» и расположились друг напротив друга.

– Карлуша, ты снова незваным гостем являешься ко мне, будто тебе в первый раз было мало, – усмехаясь, заявил Шереметев, стараясь быть вежливым, но это у него плохо получалось.

Адмирал сидел в своем командирском кресле, окруженный голографическими экранами, на которых мерцали тактические данные и изображения кораблей противника. Несмотря на внешнее спокойствие, внутри у него все кипело от едва сдерживаемого гнева.

– Тебе не надоело получать по шапке, адмирал? – продолжал он, с трудом удерживая сарказм. – Слушай, решай свои проблемы с Птолемеем без меня. Первый министр со своими союзниками сейчас находится не у столицы, а в Тульском Промышленном Поясе и поэтому маршрут к нему лежит точно не через «Вязьму»… Прошу, избавь меня от того, чтобы снова ставить тебя на место и убирайся из данной системы.

На мгновение в рубке повисла напряженная тишина. Офицеры на боевых постах украдкой переглянулись, ожидая реакции командующего Балтийским флотом. Они знали крутой нрав своего адмирала и предвкушали, как тот поставит на место Юзефовича. Но реакция оппонента оказалась совсем не такой, как ожидал Шереметев. На экране возникло насмешливое лицо Карла Юзефовича, искаженное злорадной ухмылкой.

– Нет, теперь я пришел лично к тебе, мой дорогой Глеб Александрович, – прозвучал его голос, источая яд. – И все эти корабли, которые ты видишь на экранах радаров, прибыли со мной не для того, чтобы наказывать Птолемея Грауса, а для того, чтобы наказать тебя!

В глазах Карла Карловича полыхала неприкрытая ненависть. Было ясно, что на этот раз он пришел не просто помериться силами, а по-настоящему отомстить за прошлое унижение. Шереметев невольно стиснул подлокотники кресла. Ситуация принимала скверный оборот.

– Ты, похоже, сильно обиделся после нашей последней встречи, – стараясь не выдать нервозности, ответил он издевательским тоном. – Прошу, не держи зла, клянусь Богом, я был вынужден атаковать…

Но Юзефович не дал ему договорить. Его лицо побагровело от ярости, глаза метали молнии. Похоже, слова Шереметева лишь подлили масла в огонь.

– Прекрати этот дешевый спектакль! – взревел он так, что динамики едва не лопнули. – Ты подлый лжец и бесчестный человек. Ты не имеешь права носить звание адмирала Российской Империи! Я обвиняю тебя в предательстве и вероломном нападении на мой космофлот и объявляю тебе войну!

Офицеры на мостике ахнули и изумленно уставились на экран. В рубках обоих флагманов разом стало очень тихо – казалось, все затаили дыхание в ожидании реакции командующего Тихоокеанским флотом. И она не заставила себя ждать. Шереметев подался вперед, в его глазах полыхнуло неподдельное изумление.

– Оооо, личная вендетта?! – прорычал он, мгновенно растеряв всю свою язвительность. – Ты понимаешь, безумец, что это не наши с тобой личные космофлоты и имперские, эти корабли даны нам под командование? Какую такую войну ты мне собрался объявить?

Адмирал с ненавистью смотрел на ухмыляющуюся физиономию своего визави. Сама мысль о том, чтобы использовать имперские силы для сведения личных счетов казалась ему чудовищной и абсурдной. Флот – не игрушка в руках амбициозных командиров, а грозное оружие государства.

Но Юзефовича, похоже, подобные соображения не волновали. Он расхохотался – громко, надрывно, почти безумно, будто услышал какую-то невероятно смешную шутку.

– Я прекрасно отдаю себе отчет в том, что говорю, иначе этого бы и вовсе не произносил, – заявил он, отсмеявшись и утирая выступившие слезы. – А ты, Глеб Александрович, в свою очередь понимаешь то, что я хочу этим сказать?