Однако сейчас по большому счету, Ивану Федоровичу было глубоко наплевать, кто конкретно возглавлял эту внушительную эскадру линкоров – будь то даже я, его злейший недруг. С другой стороны это даже в плюс. Ведь командующий отлично понимал, что на самом деле я еще не был официально утвержден в должности полноправного командующего дивизией. Это, как ни крути, накладывало на мой статус определенные ограничения и не позволяло мне, к примеру, отдавать приказы без согласования с Самсоновым по собственному усмотрению.

Хотя в сложившейся ситуации тотального кадрового дефицита, сложного положения на фронтах и крайнего недостатка по-настоящему опытных боевых адмиралов, даже сам придирчивый и сварливый Иван Федорович вынужден был смотреть сквозь пальцы на мое стремительное продвижение по службе. В конце концов, с моим фантастическим везением, бесспорной одаренностью флотоводца и бесшабашной храбростью сейчас приходилось считаться даже самым отъявленным скептикам и недоброжелателям.

Так что все эти язвительные ужимки и ехидные смешки по поводу моего нового высокого звания были сейчас со стороны Самсонова просто игрой на публику, обязательной частью привычного образа командующего в кругу своих приближенных. На самом же деле, увидев приближающиеся в полном составе корабли моей эскадры, главнокомандующий испытал ни с чем несравнимое облегчение и даже, пожалуй, самую настоящую радость. Еще бы – пятнадцать новеньких, с иголочки, линейных дредноутов сами приплыли к нему в руки, словно манна небесная! Да еще под чьим командованием…

«Похоже Фортуна снова повернулась ко мне лицом и решила вознаградить сверх всякой меры, послав в качестве бесценного дара эту эскадру» – подобные мысли проскакивали сейчас в хитром мозгу Ивана Федоровича, пока он с чувством глубокого удовлетворения взирал на несущиеся навстречу его флоту грозные космические линкоры моей дивизии.

Мудро сделав вид, будто нисколько не обеспокоен их появлением, Самсонов лишь довольно хмыкнул в густую бороду и пробормотал себе под нос:

– После подобной удачи, пожалуй, день сегодня уже не такой паршивый, как показалось сначала…

Как и ожидалось, спустя примерно шесть часов, когда две союзные русские эскадры – 27-ая и 12-ая «линейные» дивизии – наконец-то приблизились вплотную к разоренной фактории, возле которой по-прежнему располагался временным лагерем наскоро залатавший раны флот Самсонова, от командующего поступили официальные приглашения прибыть на борт флагмана Ивана Федоровича «Громобой». Там намечалось провести некое подобие малого военного совета, на котором предполагалось всесторонне обсудить сложившуюся ситуацию, трезво оценить расклад сил и выработать общую тактику действий на ближайшее время.

Разумеется, ни я, ни вице-адмирал Кантор не могли отказаться. Мы оба прекрасно понимали, что, очутившись в гостях у Самсонова, будем вынуждены играть по его правилам, прогибаясь под диктуемые им условия и всячески демонстрируя покорность его воле. Особенно это касалось меня, учитывая зыбкость моего нынешнего положения и отсутствие официально подтвержденного адмиральского ранга.

В общем, делать было нечего. Мы с Доминикой, я с «Одинокого», она со «Звезды Эгера» практически синхронно погрузились в ожидавшие нас скоростные челноки, которые в свою очередь устремились к линкору Самсонова. Предвкушая бурную встречу с командующим Черноморским флотом, от которого, честно говоря, можно было ожидать чего угодно, мы с Доминикой переглянулись в последний раз, словно мысленно желая друг другу удачи, одернули парадные мундиры и, решительно шагнули внутрь конференц-зала. И в ту же секунду застыли на пороге как вкопанные, абсолютно ошеломленные и обескураженные открывшимся нашим изумленным взорам зрелищем…