– Ладно, давайте попробуем их прощупать, – нехотя кивнул Иван Федорович, которому все равно нужно было что-то предпринимать. – Дивизиям разделиться на бригады и начать сближение с четырех направлений…

Русские корабли, рассредоточившись по периметру орбитального роя из сотен кораблей, начали медленно подходить ближе.

– Огонь открывать только наверняка, – предупредил своих капитанов, командующий, хотя сам не знал, как это можно осуществить без того, чтобы плазмой не зацепить мирные суда.

В отличие от русских, американцы и османы открыли бешенный заградительный огонь из всех орудий. Они не могли сосредоточить его на одном или нескольких наших кораблях, так как находились не в построении, а были рассеяны и стояли каждый по отдельности. Но и этого оказалось для атакующей стороны достаточным, чтобы Самсонов дал команду на отход на безопасное расстояние. Ни один русский крейсер и линкор так и не сумел произвести ни одного выстрела в сторону врага, боясь зацепить гражданских. Эти утлые, абсолютно не приспособленные транспортники и лайнеры, могли разрушиться от единственного попадания из палубного орудия, поэтому аккуратность здесь была необходима чрезвычайная.

– Ну и как их теперь оттуда выкуривать? – ударил по приборной доске Самсонов. – Корделли так до второго пришествия может сидеть… Черт, а я ведь еще и своих разделил, чтобы окружить американцев со всех сторон.

Иван Федорович ударил себя по лбу. Он же собственными руками захлопнул для противника возможность отхода…

– Всем бригадам немедленно собраться, – исправил положение Самсонов, в тайне надеясь, что Корделли не выдержит напряжения и начнет отступать…

– Освободите направление на «Мадьярский пояс» – приказал командующий. – Повторяю, маршрут к переходу в систему «Мадьярский пояс» для американцев должен оставаться открытым все это время. Никто в этот сектор не заходит! Гуль, вы что меня не поняли?! А ну убирайте оттуда свои корабли!

– Господин адмирал, но ведь если мы позволим им выскользнуть…

– Именно этого я и желаю, больше всего на свете, – не дал договорить Аркадию Эдуардовичу, Самсонов. – Только так можно надеяться, что они оставят в покое мирное население. Вы сами видите, какими бессовестными методами пользуются наши враги… Сохранение жизней колонистов – наша прямая обязанность…

– Это неразумно и недальновидно, – Гуль не хотел ссориться со своим командиром, но и сдержать собственных эмоций тоже не мог. – Приоритетом является победа над вражеской эскадрой, господин адмирал, а все остальное не существенно. Если гражданское население пострадает, вся вина за это ляжет на американцев и их союзников…

– Да ты что! – рассвирепел Самсонов. – Ты мне будешь рассказывать о приоритетах!

Иван Федорович хотел было уже окрестить своего комдива по матушке, но вовремя опомнился, видя на себе удивленные взгляды офицеров на мостике.

– Успокойтесь, – продолжал Гуль как заправский военный психотерапевт, – Потери среди мирного населения, это неизбежная правда любой войны. Так называемые сопутствующие потери…

– Если сейчас не замолчите, господин контр-адмирал, то войдете в список этих самых сопутствующих потерь одним из первых, – прошипел на Гуля, командующий. – Повторять больше не буду, немедленно убирайте корабли из сектора!

Гуль был вынужден подчиниться, ибо не хотел попасть под горячую руку адмирала. Самсонов в запале мог натворить дел, о чем Аркадий Эдуардович был в курсе, поэтому он благоразумно отвел свою дивизию в общий строй.

– Попытаемся вытеснить их из роя гражданских судов, – Самсонов сообщил новый план действий своим командирам. – Наступаем сомкнутым строем, впереди линкоры и тяжелые крейсеры, в кильватере все корабли поддержки… Пошли…