В исследованиях, посвященных проблемам проведения антикоррупционной экспертизы, правовая экспертиза рассматривается в значительно более узком значении этого понятия. Как правило, предметом таких исследований является экспертиза нормативно-правового акта. В этом смысле правовую экспертизу понимают как «оценку качества и полноты законодательства, регулирующего правоотношения между органами государственной власти, местного самоуправления, государственными и муниципальными организациями, с одной стороны, и субъектами предпринимательской деятельности – с другой»^>203. О. В. Казаченкова полагает, что правовая экспертиза «заключается в правовой оценке предмета его правового регулирования, целей, задач и формы такого акта, компетенции органа, его принявшего, содержащихся в указанном акте норм, в том числе на предмет последствий их применения, возможности возникновения пробелов в правовом регулировании в результате отмены правового акта, порядка принятия, опубликования (обнародования) на предмет соответствия требованиям Конституции РФ, федерального и регионального законодательства, а также оценки на соответствие правового акта требованиям юридической техники»^>204. Таким образом, речь здесь идет об экспертизе нормативно-правового акта. И. С. Андреев рассматривает экспертизу нормативного правового акта как один из элементов системы социального порядка, функционально ориентированной на обеспечение правового регулирования общественных отношений, возникающих между субъектом и объектом воздействия^>205. В этой связи в литературе отмечается, что общей сущностью как правовой, так и антикоррупционной экспертизы является «единый механизм объективных действий – оценка нормативного правового акта»^>206. Специфика же данных видов экспертиз, по мнению А. Ю. Гулягина, определяется целью экспертизы: «в первом случае это соответствие нормативных правовых актов Конституции РФ и федеральному законодательству, т. е. обеспечение принципа законности. Во втором случае – выявление в документах положений, способствующих созданию условий для проявления коррупции, и предотвращение включения в них указанных положений»^>207.

Нужно заметить, что и правовая и антикоррупционная экспертизы нормативно-правовых актов достаточно близко примыкают к понятию «нормоконтроль». Так, некоторые авторы прямо относят юридическую экспертизу (например, осуществляемую Министерством юстиции Российской Федерации) к одной из форм нормоконтроля^>208. В. Ф. Степанищев полагает, что «в форме юридической экспертизы нормативных правовых актов, осуществляемой территориальным органом юстиции в субъекте Российской Федерации, осуществляется конституционный нормоконтроль»^>209. Возражая против данной точки зрения, Е.-Д. С. Третьякова отмечает, что, хотя правовая экспертиза и нормоконтроль характеризуются единым объектом (нормативный правовой акт или отдельные его положения), тем не менее «они являются самостоятельными правовыми институтами, отличаются друг от друга правовым содержанием, субъектами и порядком их осуществления и, наконец, различаются по содержанию общественных отношений, возникающих в связи с проверкой нормативного правового акта»^>210. Р. В. Зайцев в отношении правовых экспертиз, проводимых прокуратурой и Министерством юстиции указывает, что данный вид деятельности нельзя признать в полной мере нормоконтролем, поскольку у этих органов нет необходимых для этого полномочий по лишению объекта проверки юридической силы, приостановлению его действия