– Радует то, что великая княжна признала во мне свою названную сестру! И не отказалась сегодня от своих слов! И даже подарила мне шифр своей фрейлины в присутствии всех институток, преподавателей и воспитательниц! А мадам Певцова разрешила мне пришить этот шифр на институтское платье. Я теперь считаюсь фрейлиной неофициальной, внештатной, а после окончания института меня введут в штат и заберут ко двору!

– Так это же прекрасно! – восхитилась Мария Филипповна, держа в руках фрейлинский шифр, и близоруко рассматривая инициалы великой княжны на нем. – Считай, что ты, милочка, сделала за три дня головокружительную карьеру! Почему же ты ещё и обижаешься на Андрея?

– Видите ли, маменька, я очень рада произошедшему, мне даже не верится, что всё это произошло со мной. Но всё же остался какой-то горький осадок на душе. Будто меня обманули, предали…

– Брось, душечка! Всё хорошо! А не было бы этого, как ты говоришь, обмана, ничего такого в твоей жизни бы не произошло. И ты бы так и осталась скромной московской барышней. Разве что потом вышла бы замуж за Андрея и стала офицерской женой.

– Я это всё это понимаю! Но всё же… Ладно, давайте о хорошем…

Прибывший со службы Ипполит Сергеевич к известию о фрейлинском шифре дочери отнёсся поначалу недоверчиво, но после беседы с женой и Ксюшей серьезно задумался: как может повлиять карьера дочери на его собственную? Что скажет начальник канцелярии, когда всё узнает? Подаст на повышение или, наоборот, рассердится, уволит? Как в связи с этим изменится жизнь семьи? Сейчас Ксюша ходит в институт пешком, вместе с подругами, без никакого сопровождения! А как быть впредь? Может, обязать Ивана сопровождать Ксюшу в институт и обратно? Или снаряжать для неё собственный экипаж?

В конце концов Ипполит Сергеевич решился позвонить начальнику, сообщить о новости. Действительный тайный советник Нарышкин, внимательно выслушав Ипполита Сергеевича, немного подумал и сказал, что сейчас к нему приедет, переговорит не по телефону. Тут же в доме поднялась суматоха, ибо такую важную персону требовалось встретить как полагается. Ипполит Сергеевич позвонил в ресторан, заказал доставку напитков и блюд. С большим запасом! И не прогадал, потому что чуть позже с визитами напросились родители Ксюшиных подружек, тоже сослуживцы Ипполита Сергеевича. А потом о новости узнали и другие сослуживцы, в том числе и подчинённые. Этикет не требовал принимать подчинённых обязательно. Можно было ограничить их визит записью в книге визитов, но, Ипполит Сергеевич, добрая душа, распорядился принимать всех и всех садить за стол. Три раза за вечер отец Ксюши заказывал блюда и напитки в ресторане, что, конечно, влетело ему в копеечку. Но Ипполит Сергеевич был доволен, хотя бы потому, что начальник пообещал ему подать его на статского советника и к ордену Святого Владимира IV степени!

На следующее утро после визита в Екатерининский институт благородных девиц я занималась текущими канцелярскими делами. Накопилось немало дел, которые требовали решения. Я уже в шутку подумывала над тем, чтобы создать “Собственную Её Императорского Высочества канцелярию”, по примеру папочкиной, которая к этому времени разраслась уже на пять отделений. Особую известность получили Третье отделение и корпус жандармов.

Я тоже почему-то теперь озаботилась собственной охраной. После того случая на вокзале мне донесли, что двое полицейских, которые неучтиво так повелись со мной, уволены, но не арестованы. Я была удовлетворена таким решением, и больше судьбами этих двух мерзавцев не интересовалась. Относительно казаков, не пропустивших меня в вагон, я поначалу была очень зла, хотела сурового наказания, но потом подумала, что в принципе служивые поступили правильно. Потому что на моем месте могла оказаться какая-нибудь террористка. И, не дай Бог, она проникла бы в мой вагон. Поэтому я ограничилась только тем, что повелела уряднику построить всех казаков, высказала перед строем всё, что думала о них, а затем подарила каждому свою фотокарточку с автографом, приговаривая: “ Не дай Бог, ещё раз ошибётесь и не узнаете меня! А если не узнаете меня и по фото, то попросите меня написать свой автограф!” После этих разборок я собрала всех своих пажей и провела с ними совещание относительно моей безопасности. В том, что так произошло в воскресенье утром, обвинила в первую очередь себя. На будущее поставила перед парнями задачу, чтобы они постоянно негласно опекали меня. Да так, чтобы даже я не догадывалась об этом. Я, как гостья из будущего, прекрасно знала как обстоят дела с охраной VIP-персон в том мире. Ещё подумала, что не мешало бы сформировать из числа фрейлин или институток подразделение девушек-охранниц, которые бы заботились о моей безопасности в местах, куда мужскому полу доступ запрещён, например, в бане или во время купания на море. Поморщилась, вспомнив, что в эти времена на море или на речке купаются совсем по-другому. Нет ни откровенных купальников, ни пляжей. На берегах строятся специальные помещения, так называемые купальни, где можно за плату окунуться в речную или морскую воду! Или же купаются обнажёнными в безлюдных местах, скрытых от посторонних глаз лесными зарослями или камышами.