– Евгений, а зачем надо оставаться? – спросила Ирина Матвеевна, когда все вышли из комнаты.

– Ира, мне хочется побыть с тобой наедине, – со всей откровенностью, выразившейся во взгляде и в словах, сказал Миловидов.

– Но сейчас рабочее время. И у тебя, и у меня.

– Мое желание остаться с тобой наедине не зависит от того, какое это время – рабочее или нерабочее.

– Все ясно. Ты мне хочешь что-то сказать?

– Хочу спросить, Ира.

– А что хочешь спросить? – любопытный интерес сверкнул в глазах следователя.

– Ты не забыла, о чем мы недавно с тобой говорили?

– Нет, – улыбаясь, помахала головой Ирина Матвеевна.

– Ну, и что скажешь?

– Относительно чего? – вопросительно смотрела следователь на полковника. – Напомни, о чем мы с тобой говорили. А то вдруг я подумала не том, о чем ты думал.

– Что ты скажешь насчет романтического ужина?

Ирина Матвеевна поджала губы, взор ее потух, она опустила глаза. Она, конечно, прекрасно знала, зачем начальник хотел остаться с ней наедине. Такое предложение, которое он сделал несколько дней назад, невозможно забыть. Она помнила об этом и ожидала, что он снова заговорит об этом. И сейчас, когда он помнил о своем предложении, волна приятных и в то же время противоречивых чувств охватила все ее сердце и разум и в одно мгновение породила множество дополнительных сомнений, разрешить которые невозможно не только в одной беседе, но и вообще в целом. Отношения, которые постепенно сближали их, заставляли часто посматривать друг на друга с вожделениями, интимными желаниями, возникли не так давно. Ирина Матвеевна поняла, что начальник хочет за ней крепко поухаживать и осуществить какую-то заветную цель. И, поняв это, не подумала о начальнике ничего такого, что могло бы унизить его в ее глазах и мнении. Весь секрет заключался в том, что он ей тоже нравился.

Следователю самой хотелось как можно чаще оставаться со своим начальником наедине. Но ей неприятно было от мысли, что это всего лишь банальные, кратковременные отношения, довольно часто возникающие между начальником и подчиненной по службе женщиной. Однако со временем, как потом поняла Ирина Матвеевна, чувства укреплялись, углублялись, не тускнели, что они не оборвутся и никогда не потускнеют. Она мельком взглянула на полковника и быстро опустила взор. И который раз в этот момент подумала, что Миловидов интересный, привлекательный, очень симпатичный мужчина. На его лице нет ни одного штриха, который был бы ей противен, неприятен и вызывал бы у нее плохие чувства. И по своим духовным качествам он импонировал ей. Умный, интеллектуально развитый, любит литературу и философию. С ним можно говорить очень интересно. Можно без конца слушать, когда он говорит с ней своим лирическим баритоном о каком-либо прочитанном романе, прочитанной повести или хорошем стихотворении в каком-либо журнале. Его можно заслушаться и забыть обо всем на свете.

– Я в принципе не против твоего желания устроить романтический ужин.

– Отлично! Прекрасно! – воскликнул полковник, отвел руки от стола и выпрямился. В его темно-серых глазах мелькнул яркий, какой-то огненный фейерверк радости и даже необыкновенного счастья. Такого счастья, которого он ожидал всю предшествующую сознательную жизнь. И сейчас ему показалось, что он дождался, наконец, этого долгожданного момента. – Мне бы хотелось устроить романтический ужин сегодня. Ты как думаешь, Ира? Что скажешь?

– Сегодня? – спросила Ирина Матвеевна.

– Да, сегодня.

– Где?

– В каком-нибудь хорошем ресторане я закажу столик на двоих, и мы там проведем время. Отдохнем от нашей следовательской волокиты, от всяких служебных проблем, отчетов, приказов. Нельзя же все время думать о работе, о своих служебных обязанностях, хотя это не получается. Но все же надо отвлекаться от всего этого, на какое-то время забыть о них.