– У соседей мы спросим обязательно.

Судмедэксперт зовет оперативника. Они втроем вместе со следователем о чем-то негромко совещаются. В это время возле Арсения держатся двое других оперов и участковый из местных. Боятся, как бы не сбежал, что ли? Арсений заметно нервничает, переминается с ноги на ногу. Что они там копаются?

Наконец следователь и старший лейтенант подходят к Арсению. У лейтенанта что-то завернуто в газетку.

– Гражданин Митрофанов? – Следователь роется в папке, достает лист бумаги.

– Да. Я.

– Имя, отчество, год рождения, где прописаны?

– А собственно…

– Очень вас попрошу отвечать на заданные вопросы.

Арсений перечисляет свои анкетные данные. Записав все, следователь кивает старшему лейтенанту:

– Вася, давай.

Тот разворачивает газетку.

– Вы узнаете эти вещи? – спрашивает следователь.

Арсений тупо смотрит на цепочку с крестиком и обручальное кольцо.

– Нет.

– А это?

Еще одно колечко, перстенек с зеленым камушком. У него что-то всплывает в памяти. Шкатулка, седенькая интеллигентная старушка, Алиса в белом свадебном платье…

– Кажется, это… Нет!

– Вещи вашей жены, так?

– Но откуда они здесь…

– Оказались? Эти вещи были на трупе. Значит, в подполе ваша жена. Так, гражданин Митрофанов?

– Нет!

– А где ваша жена?

– Моя жена… Алиса, она дома.

– Вы в этом уверены?

– А где же ей быть, черт возьми?!

– Звоните.

Следователь протягивает Арсению мобильник. Тот дрожащими руками пытается набрать номер домашнего телефона. Пальцы то и дело попадают не на те кнопки. Арсений громко ругается.

– Вам помочь? – участливо спрашивает следователь.

– Нет!

Наконец Арсений справляется с телефоном. Долгие гудки. Он ждет, следователь тоже. Вот сейчас в трубке раздастся голос Алисы. Вот сейчас! Никогда еще Арсений так не мечтал услышать голос жены! Разве что в первый месяц после свадьбы. Главное, чтобы они этого не поняли.

– Ну, что? – интересуется следователь.

– Может, в гости пошла?

– Куда?

– К подруге. У нее есть подруга, Регина.

– Звоните.

– Да откуда я помню ее номер?!

– Что, никогда не искали жену у подруги? Не было повода?

– Я устал. У меня дом только что сгорел, вы что, не видите?

– Надо еще выяснить, отчего он сгорел.

– Что-что?

– Вас придется задержать, гражданин Митрофанов. Пока на трое суток. Но я уверен, что, как только этот срок истечет, вам будет предъявлено обвинение.

– Обвинение в чем?

– В том, что вы, гражданин Митрофанов, убили свою жену.

– Я убил… Да неправда это! Неправда!!!

«… – Жили они плохо. Только приедут, и первым делом давай ругаться. Дом на отшибе, и бывало, что на всю деревню слыхать. Больше всего «дура» да «убью». Это, значит, Арсений, Варькин внук. Варвара-то под старость из ума стала выживать. Взяла да и оформила дом, значит, на внука, а землю на Алиску. Сеньке, значит, назло. Он, понятное дело, усадьбу продать хотел. И больше в деревне не объявляться.

– Что так?

– Дак со всеми ж переругался! Тот у него куркуль, эта жмотиха. А сами квартиру в Москве сдают, деньги лопатой огребают. Кто, спрашивается, куркуль? Злой он, будто зверь дикий, Сенька-то. Алиска дом продавать не хотела. Вот они и брехали изо дня в день. Видать, из-за дома.

– Получается, что Арсений Митрофанов постоянно угрожал жене, так?

– Так.

– Он сильно пил?

– Ну, не сказать, чтоб шибко. Как все.

– А как все пьют?

– Ну, вы спросите тоже, гражданин следователь! Опосля работы рюмочку-другую принять – это святое. А уж по выходным можно и бутылку-другую оприходовать. Одно скажу: как Сенька выпьет, так становится бешеный.

– Они вчера приехали вместе?

– Вроде поврозь. Ее я не видал, брехать не буду, видал только, что Сенька бросил машину на дороге, идет к дому своему один пехом и в руках что-то тащит.