Гэба Уинслейта здесь не было. Уже не было. Уэсли чувствовал боль утраты – но не удивление. Он давно знал, что так и будет.

Особого внимания на Флэша пока никто не обращал. Изредка бросали косые взгляды – на него и на стоявшего неподалёку Кейса. Сам же он вглядывался в лица, пытаясь вспомнить своих соседей по этажу. Но до сих пор большинство из них он видел мельком, поэтому, кроме Берни Оллза, наверняка узнать удалось только одного. И то лишь потому, что он привлекал внимание своей странностью. Стоял он всё время в одиночестве, полуприкрыв глаза. И улыбался. Сейчас, в этом дворе, он был единственным улыбающимся человеком. Уэсли напряг память и припомнил, что проходил мимо его камеры – первой слева, если смотреть со стороны лестницы – дважды. Вчера вечером и сегодня утром. И оба раза этот тип улыбался, глядя в коридор. Возраста он был неопределённого – с одинаковым успехом можно дать и тридцать пять лет, и сорок пять.

Внезапно от одной группы заключённых отделился какой-то человек и, быстро шагая к стене, громко крикнул:

– Эй, ты!

Оклик был адресован не Флэшу. Кричавший направлялся к Дэвиду Кейсу. Остановившись напротив Кейса, он сложил руки на груди и замер. В своей «прошлой», долабрисфортской жизни, этот персонаж вполне мог быть боксёром-тяжеловесом. У него были широченные плечи, бычья шея и перебитый нос.

– Новый, значит, – протянул громила. – Вчера приехал?

Кейс молча кивнул.

– Ты башкой не маши, словами отвечай. Звать меня Джо, и я здесь главный. Усёк?

Кейса явно проверяли на «прочность». Стоит понаблюдать… Нетрудно догадаться, кто станет следующим.

– Усёк, – откликнулся Кейс.

– Это хорошо. Но мало. Если протащил с собой бабки, колись.

– Нет у меня ничего…

– А чего это ты так занервничал? Может, всё-таки есть, а? – Джо говорил громко. Слишком громко.

– Сказал же – нет.

– С чего я должен верить тебе на слово? Может, лучше выбить из тебя правду, а?

Конечно, деньги – просто предлог.

Джо ударил, но Кейсу удалось увернуться. Вот только бил Джо пока лениво, почти не глядя и вполсилы. Ситуация складывалась явно не в пользу Кейса: мало того, что весовые категории не шли ни в какое сравнение, он ещё и после вчерашнего «приёма» у Бонса не отошёл. Уже второй удар Джо достиг цели. Сгустившаяся во дворе тишина взорвалась криками:

– Давай, Джо, врежь ему!

– Бей скотину!

Дерущихся окружили плотным кольцом, и Флэш как-то невольно тоже оказался в этой толпе. Сейчас он временно никого не интересовал.

Прошли всего секунды, а Кейс уже упал на землю и только прикрывал согнутыми коленями живот, а голову – руками. Вскоре он был не способен уже и на это. Удары тяжёлых ботинок градом рушились на него. Лицо Джо исказила гримаса тупой злобы. Это было не лицо, а жуткая, неживая маска. Глаза зрителей горели азартом. Некоторые из арестантов откровенно радовались: ни дать ни взять – дети в цирке.

Уэсли каждую секунду ждал, что надзиратели остановят бойню. Пару раз железная дверь открывалась, и из неё выглядывали. Но на том всё и заканчивалось. Они в два счёта могли бы прекратить это, ведь у них оружие… Но не прекратили. Им явно и самим было интересно, что будет дальше.

Для Уэсли Кейс был никем. И, вполне возможно, в Лабрисфорт он попал заслуженно. Но здесь происходила уже не драка, а настоящее убийство. Флэш не впервые видел подобное. В памяти мгновенно ожили сцены приютской и уличной жизни. Ему всегда претило быть в таких ситуациях просто наблюдателем. Но иногда приходилось. Довольно часто приходилось… Чаще, чем вмешиваться и помогать более слабому. Намного чаще.

Но тогда – это тогда, а сейчас – это сейчас.