Сегодня она нарушила своё обещание. Окончательно сломалась.

Солёные дорожки стекали по щекам, смешиваясь с пресными каплями дождевой влаги, стекающей по длинным прямым волосам цвета спелой вишни, но Веронике уже всё равно, как она выглядела. Пугающая пустота заполонила разум, норовя захватить и душу. Одиночество. Никогда прежде девушка не чувствовала себя такой одинокой. Покинутой всеми. Даже когда рассматривала фотографии изуроченного металла, прежде бывший машиной Юры, хотелось верить, что это всего лишь дурной сон, а когда-нибудь она проснётся, и светловолосый голубоглазый старший брат вновь улыбнётся своей самой лучшей тёплой улыбкой. И даже когда невидяще смотрела, как чёрная земля сыпалась на покрытый лаком деревянный ящик, то хотела верить, что это всё неправда. Ведь она не видела тело. Гроб был закрытым. Предпочитала думать, что это лишь жуткое недоразумение, которое со временем обязательно разрешится. Только сейчас Вероника осознала, что этого не будет никогда… Зияющая пустота наступала. Пробиралась в душу, забирая вместе с собой всё светлое, что когда-то было в этой жизни. И она не могла справиться с ней. Да и не хотела. Желала лишь раствориться в этом ощущении и забыть навсегда. Всё. Не знать и не помнить. Просто не быть.

– Решила прогуляться ещё? – знакомый баритон выдернул в реальность.

Вероника отвела ладони от лица и увидела перед собой водителя серебристого Audi. Он сидел перед девушкой на корточках и участливо рассматривал её. Парень промок насквозь. По загорелому лицу стекали крупные капли дождя. Но казалось, он не замечал непогоды. Видел только ту, что сидела перед ним. Так неотрывно и пристально смотрел на неё, что в свете предрассветного полумрака Веронике показалось, что чёрные глаза по краю радужки отливали серебром.

– Сумку потеряла. На дороге осталась, – хрипло пояснила она. – Не могу войти внутрь.

Конечно, девушка врала. Нет, не в словах. В причине своих слёз. Ей уже давно было плевать, что стало с вещами. Но в этом она не призналась бы никому. Хватало и того, что смогла признаться самой себе. Стремление исчезнуть и раствориться в небытие только усилилось, едва Вероника поняла, что он видел, как она плакала. Интересно, как давно он здесь? И почему вернулся?

– Ты забыла в машине, – пояснил он на застывший на лице вопрос, положив жакет на скамейку рядом с девушкой.

– Спасибо, – попыталась улыбнуться она.

Попытка вышла довольно жалкой и совсем не убедительной.

– Ты вся промокла, – продолжил парень. – Поехали, поищем твою сумку?

Он протянул руку, с ожиданием глядя на Веронику.

– Хорошо, – покорно согласилась девушка.

Широкая горячая ладонь соприкоснулась с подрагивающей и холодной. Он помог подняться со скамейки, утягивая за собой в сторону стоящей в ста метрах от подъезда машины, и усадил на переднее сиденье. Включил обогрев на полную мощность и, задумавшись о чём-то своём, прибавил громкость играющей в салоне магнитолы, после чего вновь тронул Audi с места. Не успели они проехать и полпути, как лежащий на панели перед рулём телефон подал признаки входящего вызова.

– Я занят, – холодно произнёс молодой человек, взяв трубку.

И, не дожидаясь ответа, отключил аппарат. Полностью. В салоне вновь воцарилось молчание, разбавляемое лишь звуками играющей мелодии.

Веронику раздирало любопытство, но она удержалась от вопросов, хотя так и хотелось поинтересоваться, чем именно в настоящий момент водитель так занят, что даже телефон отключил.

Неужели съездить за её сумкой равнозначно для него чему-то важному? А может, ему просто не хотелось с кем-то общаться, поэтому он так отреагировал?