А вот со второй, реальной выставкой морских раковин, дело обстояло несколько иначе. Эта никуда не перемещается, кушать не просит, но денег потребляет не меряно и растет вширь.

– Где мои сапоги?

– Где снимал, там и стоят.

– А где я их снимал?

– Спроси что-нибудь полегче.

Нет, дело вовсе не в том, что накануне было много выпито. Дело в отсутствии света.

Только теперь, лишившись элементарных благ, которых раньше не замечал, осознаёшь, что значит цивилизация! Но нет света, следовательно, нет и воды. Сколько трудов стоит рано подняться, занять очередь за водой у родничка и без лифта втащить эти вёдра далеко не на второй этаж. И так несколько ходок в день.

К этой теме мы ещё вернёмся. А пока я радуюсь, что могу сварить настоящий кофе и предложить на завтрак пару яиц. Он не знает, откуда взялось это добро, но я не буду ему говорить.

А пока вставать не хочется. Не потому, что лень выпростать тело в холодную непротопленную комнату и проводить мужа на работу, а в том, что через несколько минут, он перекинет через плечо автомат и уйдёт на войну. И так хочется, чтобы остановилось время! Но оно неумолимо бежит вперёд, не обращая внимания на наши желания. И Колесо Судьбы, набирая обороты, распускает свой серпантин событий.

Мой милый друг, не уходи

Побудь со мной ещё немного

В моей истерзанной груди

Живою птицей бьёт тревога

А за окном бушует дождь

И непогода в бурном танце

Счастливый случай, сбереги

Недобровольного скитальца!

И если доведётся ему вернуться, я расскажу, что на днях продала одну дорогую раковину. И хорошо, что он этого не заметил. А если и заметил, то хорошо, что промолчал и не задавал никаких вопросов.

Это случилось давно. Так давно, что я стала сомневаться, а было ли это на самом деле? За двадцать лет столько произошло событий – светлых и трагических, что невольно задаешься мыслью – неужели все это происходило именно с тобой, а не с другим человеком? С одной стороны посмотришь, все было, словно вчера. С другой стороны, кажется, прошла целая вечность. Но те ощущения до сих пор остались со мной.

Женщина остро чувствует перемены. Так и я почувствовала перемену в настроении мужа. Он стал более замкнут, подчеркнуто вежлив в те минуты, когда замечал меня. Казалось, у него появилась тайна. Нет, не та тайна, которая прячется за ширмой напускной веселости и бесшабашности. А та, которая живет в душе и которую никуда не спрячешь. Семья для него существовала, но уже не занимала главенствующего положения. Мы больше не составляли единого целого, а как бы примостились рядом. Это чувствовалось остро.

Что, тут, таить, за мной числится грешок – я чрезмерно ревнива. Два сапога – пара. В этом вопросе дело обстояло несколько иначе – мы были не парой, а двумя сапогами на одну ногу. Конечно, это обстоятельство тщательно скрывалось и скрывается от посторонних глаз. А тут еще мой суженный стал пропадать. И не просто пропадать, а пропадать ближе к вечеру. Он не говорил:

– Я пошёл по делам.

Он говорил:

– Я пошел к Володе.

При этом брился у зеркала особенно тщательно и очень долго. Потом обряжался в парадно-выходную форму одежды, и удалялся. Не на час или два, а почти до утра. При этом, у него хватало наглости смотреть мне прямо в глаза и утверждать, что времени, мол, не заметил. Вообще-то, я не замечала за ним признаков садизма, но во всем его поведении сквозила издёвка. Это какую надо было иметь выдержку, чтобы и намека не проскочило на "невинные" шалости!

Издевался он довольно долго – почти год. В конце – концов, моя нежная нервная система не выдержала и я изъявила желание посмотреть в глаза этой самой "Володе".