– Не знаем, не знаем, не знаем, – отвечали белые потоки, хотя их не спрашивали.
Кража
Получилось вот что. Миха вытащил из-под задницы старый черный портфель, расстегнул пряжку и заглянул внутрь. Внутри оказалась луковая шелуха и мятый пластиковый мешок. Мы сидели на бетонном парапете набережной реки, и пили вино под странным названием «ГАРА-ЕРИ».
Я достал пачку писчей бумаги из рюкзака, отделил треть и сунул Михе:
– Бери, друг, это подарок.
На всех листах был напечатан один и тот же график.
– Что это, Семен?
– Это график для определения наступления моментов рассвета и заката в течение года. Вот, смотри…
Но Миха не стал смотреть и отправил пачку бумаги к луковой шелухе. Затем сунул портфель под мышку:
– Пойдем.
– Куда?
– У меня отец на прошлой неделе помер. Надо заехать у майстэрню, камень присмотреть для могилы.
– И где гэтая майстэрня?
– В деревне Дрозды.
Город закончился почти сразу, на шестой остановке. В майстэрне мастера на месте не оказалось. На вопрос
«Где?», из пыльного и темного, заваленного рубленым гранитом угла ангара вяло донеслось:
– Прыйдзе. Праз две гадзины.
Миха совсем не расстроился. Весело мне подмигнул:
– Посидим на берегу.
– Берегу?
– Здесь озеро есть.
В пустом небе надрывался одинокий жаворонок. В озере квакала лягушка. Полуденное солнце лишило окрестный пейзаж полутонов и оттенков. Приходилось выбирать – или черная тень, или зеленая зелень. Мы выбрали тень, траву и берег. Я достал бутылку «Гара-Ери» и два стаканчика. Миха хлопнул себя по лбу, но комар улетел.
– Ну! Жыве Беларусь!
– Жыве!
За нашей спиной кусты – густые. За кустами деревня. Деревню скоро съест город. Поэтому вид она имеет жалкий и обреченный. Это почти уже трущоба. Электрические столбы покосились, забор в дальней усадьбе рухнул, местная свалка увеличилась в размерах. Когда мы с Михой открыли вторую бутылку, из кустов вдруг вышла рыжая девушка с розовым покрывалом в руках.
– У вас зажигалки не найдется? – спросила девушка, щурясь своим простым конопатым лицом на солнце.
– Тебя как зовут?
– Зоя.
– Садись с нами, Зоя. Выпей вина. А потом покурим.
Зоя расстелила розовую тряпицу на уже примятой траве и уселась, поджав под себя ноги. Говорить было особо не о чем. Молчать тоже, как-то… я стал вдруг пересказывать повесть Лескова «Очарованный странник». Зое я сказал, что это правдивая история из жизни. Зоя слушала внимательно, Миха почти заснул.
Вокруг царил мир и покой.
Через минут сорок я охрип, а вино все выпили. Молчаливая Зоя скребла мелкий волдырь на коленке. У Михи таких волдырей скопилось четыре – и все на лбу.
– Зоя, у вас в деревне магазин… так чтоб с продуктами. Как? – встрепенулся Миха.
Вообще у Зои голос был мелодичный и даже приятный:
– Вы там, пацаны, обломаетесь. Нехрена в том сарае делать.
– Скажи лучше – тебе вино, или шампанское?
– Мне по фигу.
Девушка разделась до купальника, улеглась на живот, накрыла голову газетой и сделала вид, что загорает. Газета называлась «Свабода».
– Поищем еще вина, – выразил мнение Миха, рассеянно разглядывая розовые Зоины ягодицы, к одной из которой прилипла короткая изумрудная травинка.
– Ты тут полежи маленько. Мы скоро придем, – сказал он ласково.
Над входом в желтое неказистое здание, из сострадания к приезжим, повесили кусок жести с надписью «МАГАЗIН». Торговое заведение оказалось универсальным: помимо алкоголя предлагалось приобрести вилы, топоры, легкие домашние халатики, тару для солений, бигуди и резиновые сапоги.
На последние деньги мы купили две бутылки шампанского – теплого, но зато сухого. По дороге к озеру заглянули в «майстэрню». Мастера на месте опять не оказалось. На этот раз у входа возились двое рабочих. Матерясь, они грузили на тележку небольшую гранитную глыбу: