– Так я и думал, – понятливо кивнул мой хозяин. – И кстати, Малыш, у меня к тебе просьба: не мог бы ты уговорить наших друзей‑гномов помыться? От них разит просто как от диких свиней…

– Почему как? Они и скрывались в свинарнике, следя, чтоб никто из «чёрных плащей» не смог вызвать подкрепление.

– Тем более!

– Ну а в чём проблема‑то?! – по‑прежнему не въехал я. – Ты у нас командир, вот и прикажи им вымыться.

– Меня они убьют за один намёк, – честно признался Эшли.

– Гр‑р‑р…

Пришлось встать и исполнить указание начальства. Я крикнул Эландеру, чтоб он занялся костром, а сам без предупреждения сгрёб обоих гномов за кожаные воротники и, никому ничего не объясняя, пару‑тройку раз макнул их с головой, а потом ещё слегка прополоскал на мелководье. Родственники реагировали по‑разному: Туром визжал, орал, плевался и плакал, как маленький ребёнок, а Нетуром, наоборот, стоически молчал, зажмурившись и почти не дыша. Как помните, оба бородача абсолютно не умели плавать, а воды боялись как огня!

О, а это вроде шутка речи? Но ааргхи напрочь лишены чувства юмора, это я помню. Мне ещё пришлось как следует встряхнуть обоих (хорошо ещё не выжать!) и, так же держа на весу, поставить поближе к огню. В круглых гномьих глазах плескался один невысказанный вопрос: за что?!

– Эшли попросил, – без стеснения сдал я хозяина.

Туром с Нетуромом переглянулись, кивнули и взялись за топоры.

– От вас пахло домашним скотом, – даже не поведя бровью, бросил племянник главнокомандующего. – А это сбивало маскировку. Я не буду лишний раз напоминать вам о значимости нашего похода, если, конечно, вашей тайной целью не является его полный провал и последующее вслед за этим сокращение поголовья эльфов…

Опа! Вот такой изощренной дипломатии я ещё не видел никогда, моё уважение к ораторскому таланту юного графа резко взлетело на недосягаемую высоту. Вспыхнувший Эландер мигом схватился за лук и героически прикрыл спиной Эшли, теперь гномы и покоситься не могли в сторону моего хозяина, чтоб стройный эльф не заподозрил их в срыве похода. А ведь именно он нас нанял, и идём мы, авансированные эльфийским золотом, а значит, обязаны костьми лечь, но до конца исполнить нелёгкий долг наёмника.

– Пожалуй, я тоже быстренько окунусь. Позаботьтесь об обеде, друзья мои… – Эшли мягко улыбнулся и приятельски похлопал бородачей по мокрым кольчугам. – Ну вот, теперь на вас радостно посмотреть и приятно понюхать. Свежеополоснутый гном источает нежный аромат фиалки, не правда ли?

Туром и Нетуром нервно уставились друг на друга, посмотрели на сощурившегося эльфа, потом на меня, молча отложили боевые секиры и, обнявшись, заплакали. Ничего, это чисто психологическая травма, это быстро пройдёт, от гигиены ещё никто не умирал…

– Ааргх не скажет никому позор про гномий?

– Гр‑р‑р! – Я честно и благородно постучал себя кулаком в грудь.

– За эльфом, однако, следи, прирезать нас как бы не вздумал ночью, – подумав, добавили родственники. – Станется с них, остроухих маньяков такое…

Это, конечно, было излишним, не стоит так уж запугивать своих же. Я отошёл по узкой кромке берега, зачерпнул чистой воды, утолил жажду и без спешки вернулся к костру. Развязал мешок с продуктами, разломал на куски хлеб, накрошил крупными ломтями сыр и жёсткую солонину из дикого мамонта. Было ещё вино, но его разумнее приберечь до лучших времён.

Наш вождь, хозяин и командир сплавал на середину, вернулся обратно, оделся и подскочил к обеденному столу, освежённый и воодушевлённый. Впрочем, почти как всегда, у этого городского парня вечно в одном месте бурлит неиссякаемый источник оптимизма. Слишком бурно временами, но мы привыкли, пусть уж. Кто без недостатков, мы, что ли?!