—То есть, ты ее с собой брать не планировал, а хотел втихую в отеле потрахивать, чтобы не стремно перед нами было? — насмешливо скалится Сойка. — И потом командировать обратно? Извини, я сразу не просек.

У меня снова сжимаются кулаки. Нет, про реанимацию дружбы точно можно забыть. Я не люблю быдло, а человек передо мной именно такой и есть. Обозленное хамоватое быдло.

— Ты когда такой сукой стать успел? Неужели за время моего отсутствия? Люди, по твоему, делятся на две категории: с деньгами и без?

— А для тебя с каких пор не так стало, депутатский сынок?

Я закрываю глаза и втягиваю остывающий летний воздух через нос, чтобы успокоиться. Открываю глаза снова. Нет, не успокоился. Видимо прояснить все недомолвки сегодня не выйдет. Ну и хрен с ним.

— С тех пор, как с тобой за одним столом стал сидеть, разве непонятно, малыш? — ласково выговариваю, чтобы наверняка его припечатать. — В нашей компании только ты без денег.

— Пидор, блядь, — разъяренно шипит Сойка и, подавшись вперед всем телом, неловко выбрасывает кулак.

Я этого ждал, можно сказать готовился, поэтому легко уклоняюсь в сторону и, перехватив его плечо, ударяю в пах коленом. Сойка, выпучив глаза, со стоном оседает на землю. Больно, ага. Прием не совсем боксерский и сделан скорее по велению сердца и души.

От скачка адреналина зашкаливает пульс и сбивается дыхание. Членовредительство — это не мое, как и язвительные подъебки. Все, что я сказал или сделал, продиктовано исключительно злостью.

— Послушай, Артем, — говорю я уже медленнее и как можно спокойнее. Не хочу, чтобы он думал, что происходящее доставляет мне удовольствие. — Поезжай домой и хорошо покопайся в себе. Задайся вопросом, в какой момент твоя жизнь свернула не туда, и ты превратился в злого тролля, гадящего друзьям и обижающего девушек. И на случай, если тебя задели мои отношения с Женей — в жизни по-разному бывает, друг. То, что она выбрала не тебя, не повод поливать ее грязью и пытаться подъебать меня. И еще. На количество твоих денег в нашей компании всем плевать, кроме тебя. Подумай об этом.

Судя по тому, что Сойка даже и не думает подниматься, а продолжает держаться обеими руками за пах и скулить, продолжения драки не будет. Подождав еще пару секунд, я разворачиваюсь к входу. Ну и хорошо, что так. Мне, оказывается, не подраться надо было, а просто высказаться.

— Пошел ты на хер, — влетает в закрывающуюся дверь.

Я стискиваю зубы. Придурок. Не оставляет себе ни единого шанса.