Он окончательно завязал с сантиментами еще в свои далекие двадцать. И теперь всё что угодно, но с холодной головой…

«Какая, к чёрту, любовь? Мне почти сорок!»

…Но Снежка, точно мираж, лишь мелькнув и тут же исчезнув со всех радаров его жизни, снова и безжалостно сделала былое частью его нынешней реальности.

И Филя был зол…

Дура! Расфуфыренная дура!

…Но почему он всё равно не мог оторвать от нее взгляда?

Игривые солнечные лучи, отражающиеся золотой россыпью в летящих складках ее легкого одеяния, манили и не отпускали. И всё та же копна небрежно собранных вверх каштановых волос, пылающих рубиновым заревом…

Такая же, как и тогда… Когда она сделала свой выбор…

И уже глубокой ночью… Снова… И вопреки всему… Особенно здравому смыслу…

Сидя в баре, но уже в абсолютнейшем одиночестве, и угрюмо смотря на стоящую перед собой рюмку с водкой, Филипп всё еще никак не мог прийти в себя.

Ни одной путной мысли. Ничего. Лишь отупляющая пустота. Которой он был не в силах сопротивляться.

Вот оно – одиночество… Кругом люди, а он один…

Даже в конце концов вернувшиеся в себя ангелы по-прежнему не желали ему даже посочувствовать, а лишь смотрели на него с молчаливым укором… Похоже, терпение закончилось и у них… И он окончательно впал в немилость… И поэтому теперь сидел один-одинешенек… Но в компании весьма приветливого бармена, готового исполнить любое его желание, прекрасно зная, что под утро получит щедрые чаевые: ведь Филя был завидный клиент – завсегдатай… И деньги для него – не проблема…

Но ничего не хотелось.

Лишь наполненная до краев рюмка с пониманием смотрела на него, пребывая в смиренном ожидании.

Но ужасная правда заключалась в том, что не было смысла даже начинать напиваться, – всё равно придется протрезветь.

А сегодняшнего утра ему хватило с лихвой – жуткое похмелье плюс…

…Нет, лучше сигареты.

Накрывшее его еще днем какое-то нереальное ощущение не отпускало. Кружа в воспоминаниях, оно зачем-то неотступно преследовало его, заставляя продолжать делать глупости…

Но сегодня даже глупости у него не очень-то получались…

И валявшийся рядом планшет, зависнув где-то в глубоких дебрях бесчисленных рядов «одноклассников», уныло мерцал, устало мигая задолбанным вконец поисковиком…

Бесполезно! Это не женщина – это фантом! Ее нигде нет!

Ни «ВКонтакте». Ни в «Фейсбуке».

И на бесчисленное количество показушно-позитивных фото счастливых до бесконечности незнакомых лиц уже было тошно смотреть… А она всё не находилась…

«И не найдется!» – издевательски зудело подсознание…

И было право…

…Ничего не изменилось. Она всё такая же, как и всегда – не такая, как все…

…Час… Два… Уже выкурена целая пачка… Три ночи… Следующая пачка опустела на половину… Четыре…

Зазвонил сотовый. Ксения. Ответить или нет?.. К чёрту! Пусть будет скандал! Плевать! Всё и так рухнуло!

…Эта встреча со Снежкой – просто настоящая подлянка!

Теперь ничто не будет, как прежде.

Телефон обиженно смолк.

Его уже мутило от табака, когда сотовый напомнил о себе снова.

…Анжелика…

Какое же всё пустое!

Режим «в самолете» – единственное спасение.

…Женщины…

Они были Филиной слабостью. И он никогда не отказывал себе в них…

…А еще была Снежанна… А вот в ней он себе отказал… Чтобы она поняла и запомнила, что значит остаться одной… без него…

Навсегда.

Но это «навсегда» почему-то закончилось… А должно было оставаться таким, каким и было задумано с самого начала!

Категоричным и безвозвратным. Потому что это он так решил… И точка…

Вот только имел ли он на это право?

Неважно. Главное – по его. И до конца.

И ему будет ни капельки не жаль. Никогда. Ни за что на свете!

…Так и было… До сегодня… До того, когда он снова понял, что всё осталось по-прежнему… И что любовь жива…А вот он, похоже, не очень…