Но, бог свидетель, всё изменилось. И она стала совсем другой.

Ее мысли, поступки, желания – они теперь тоже были другими. А жизнь наконец-то наполнилась долгожданным покоем.

«И зачем мне всё это? Тем более сейчас! Абсурд какой-то!»

Она злилась, но не могла поступить иначе.

Наконец они приехали.

Снежанна заглушила двигатель и обернулась.

– Где мы? – хрипло спросил Филя, к которому потихоньку начала возвращаться способность соображать.

Но она не ответила, а лишь пристально смотрела на него, невольно удивляясь тому, как лихо он ворвался в ее жизнь… И всё равно как-то не верилось.

Но вот он. Здесь. Рядом. Нежданный. Негаданный. Непрошенный.

Впрочем, точно такой же, как и всегда… Как и раньше…

Он решительно влез к ней в окно и уселся на подоконник.

– А если бы я жила не на первом этаже? Ты что, тоже полез бы?!

– Конечно полез бы! – И он довольно чмокнул ее в щеку. – Пойдем гулять!

Стояла глубокая ночь.

– Ты псих! А если меня хватятся?

Но Филипп не слушал…

Ловко спрыгнув вниз, он нежно потянул ее за собой, такую послушную, и бережно подхватил на руки…

И Снежка вновь оказалась в его объятьях.

Город спал. Сонные деревья и кусты тонули в теплом летнем тумане.

Это были те самые белые ночи… Они пьянили, манили, искушали…

И Филя, совершенно не заботясь о последствиях таких проделок, тайком привел Снежку к себе домой, где преспокойно спали его ничего не подозревавшие родители. А какой бы разразился скандал, если бы еще и Снежкины отец и мать вдруг обнаружили, что их дочери нет дома посреди ночи!

Но все эти тревоги были сейчас где-то далеко-далеко, и Снежанну вся эта ерунда тоже мало интересовала – крепко вцепившись в протянутую руку своего возлюбленного, она доверчиво шла за ним… словно лунный свет их обоих лишил рассудка…

Вот как сейчас, только что, здесь, на трассе…

«Это какой-то идиотизм! Это не лечится!»

Но Филя словно прочел ее мысли: «Конечно, идиотизм!»

Словно им снова шестнадцать… Когда…

…Он помнил лишь ее широко распахнутые глаза… И ее губы, которые были так близко… И как оглушающе тикали часы…

Ему показалось, что прошла целая вечность, прежде чем он решился ее поцеловать и их словно взяло в свой сладостный плен само волшебство, – так трогательно открывали они этот таинственный мир своей неожиданно повзрослевшей любви… Так несмело, едва касаясь друг друга…

Вот так, пока Питер мирно спал, они сотворили собственное чудо… А потом еще долго стояли обнявшись под ее окном, не в силах расстаться…

И как потом он в одиночестве до самого рассвета бродил по сонному парку, зная, что всё равно не сможет заснуть. И рвал для нее цветы. Разноцветные тюльпаны, умытые ночной росой, трепетали в его ладонях, точно его сердце, которое переполняла нежность… Такое это было счастье… Знать, что она есть…

И, когда, уже почти рассвело, он на свой страх и риск снова забрался к ней в спальню и, положив огромную охапку этих душистых бутонов на ее подушку, еще долго не мог оторвать взгляда – так безмятежно она спала…

И так немыслимо… было с ней расстаться…

До того вечера Филиппу еще никогда не звонили девушки, и он был здорово озадачен тем, что Снежанна всё же сдержала данное ему обещание.

Оказалось, что эта помешанная на собственных достижениях активистка, столько лет портившая ему жизнь, могла быть весьма покладистой особой!

И, несмотря на то что у него всё-таки были некоторые опасения, что добром эта затея не кончится, он всё-таки решил отправиться вместе с ней на прогулку.

Он бы сам ни за что не стал напрашиваться пойти в парк вместе со всеми – ребята не очень-то ладили с ним, просто он случайно оказался среди собирающихся неплохо провести вечер.