До знакомства с ней Влад имел дело только со взрослыми дамами. Да, именно дамами. Но теперь всё это было в прошлом. Все его бесконечные романчики закончились в тот день, когда он встретил Валерку.

С тех пор всё свое время он проводил только с ней.

А ведь еще были желания.

Жизнь иронична…

Приходилось признать.

И вот сегодня они были так близко… И эта однокомнатная квартира вдруг оказалась слишком крохотной для такой взрывной парочки, как они.

А наличие всего лишь одного-единственного дивана наводило на размышления…

Но выбора всё равно не было.

И, ложась спать, Влад себе клятвенно пообещал, что будет благоразумен.

Но, лежа рядом с Валеркой и напряженно вслушиваясь в полночную тишину, он понимал, что она тоже не спит.

«Это безумие, и этого делать нельзя», – твердил он себе, из последних сил стараясь не выдать своего желания.

В конце концов Валерка – видимо, здорово разозлившись, – демонстративно отвернулась к стене и уснула.

Влад же до самого рассвета так и не смог сомкнуть глаз.

Но наконец-то наставшее утро оказалось еще хуже ночи.

Не успев проснуться, Валерка тут же надулась и всем своим видом старательно действовала ему на нервы.

Но даже после этого юноша проявил завидную стойкость.

Быстро одевшись и молча положив перед ней вторые ключи, поспешно ушел: ему предстоял долгий, полный беспокойных событий день агента службы госбезопасности.

Проводив Снежанну домой, Максим направился в свою тихую холостяцкую квартиру.

Его мысли сейчас были так далеки от реальности, что, наплевав на все встречи, назначенные на вторую половину дня, он решил побыть в одиночестве.

Доверившись холодному душу, он минут двадцать простоял под его спасительными струями.

Но сегодня вода не спасала.

При одном только воспоминании о Снежанне каждая мышца его тела снова начинала изнывать от неукротимого желания наслаждаться этой женщиной бесконечно…

…Она отдалась ему прямо на полу – среди беспорядочно рассыпавшихся бумаг и скрепок… И, потеряв счет времени, они наконец-то занялись любовью… Не замечая ничего вокруг, словно того, что было вне их сознания, не существовало.

Произошедшее между ними напоминало юношеское сумасшествие – они вели себя так, будто до этого дня ни один из них и не подозревал о том, что на белом свете существует такое чудо, как секс.

И когда, наконец, они замерли в объятьях друг друга, Максим нежно прошептал:

– Я люблю тебя… Это невероятно, но я люблю тебя…

Снежкины щёки покрылись ярким румянцем, и она застенчиво ткнулась носом в его волосатую грудь, благодарно целуя губами щекочущие волоски.

Боже! Как в тот миг он хотел ее снова!

Но нужно было тормознуть – чтобы Снежка вдруг не решила, что совершила ошибку.

«Женщины… Никогда не угадаешь, что у них в голове. Особенно у этой…»

Снежанна проснулась около шести утра, обнаружив себя лежащей прямо в рабочем костюме на жестком диване, возле раскрытого настежь окна, через которое сердитый утренний ветер задувал холодные капли дождя.

«Похоже, погода снова испортилась…» – промелькнуло у нее в голове, и, сбросив с себя окончательно потерявшую вид одежду и закутавшись в теплый махровый халат, она принялась варить кофе. И на всякий случай включила TV – надо же знать, что творится в этом безумном мире.

Но мысли ее были так далеки от криминальных сводок и курса рубля, что она даже не слышала голоса диктора – так что-то маячило где-то там на экране.

Ее тело всё еще ощущало жадные прикосновения сильных мужских рук.

Но ее сердце вновь молчало. Что с ней? Ее наполняло какое-то непривычное состояние безразличия. Ее ничто не волновало и не тревожило.

Все бесконечные метания, стремление всё успеть, постоянная готовность решать проблемы… Всё это было где-то далеко и совершенно не важно – неуловимо и призрачно, как сигаретный дым. Как было призрачно всё то, что связано в ее жизни с мужчинами.