– Для запаха, – ответил Игорь.

Со стороны дороги раздался визг тормозов. Это была Toyota Наташи.

Хозяйка дома появилась в саду минут через десять. Была одета в полупрозрачную блузку. Под ней ненадежно прятались свободные от лифчика остроконечные шарики грудей. Бедра стягивали бежевые шорты. Стройные загорелые ноги поблескивали атласной кожей. Улыбающаяся, Наташа выглядела, словно помолодевшая лет на десять.

– Ты опять начала заниматься в клубе? – спросил Игорь.

– Начала, – ответила Наташа. – А что?

Игорь хмыкнул себе под нос, но продолжать разговор не стал.

Навстречу Наташе поднялась тётя Маня. Женщины осторожно обнялись и ещё более осторожно коснулись друг друга накрашенными губами.

– Господи, Наташенька, да если бы я выглядела, как ты, я бы и в России чувствовала себя королевой.

Игорь колдовал у печки, женщины накрывали в беседке стол, а Макс отвечал на вопросы от дяди Фимы.

– Новости из России напоминают новости с поля боя. Каждый божий день кого-то стреляют или взрывают. А как при всём при этом чувствует себя простой обыватель? – спрашивал дядя Фима.

– По-моему, неплохо, – отвечал Макс. – Как и во все времена. Вот мой отец утверждал, что лично он не знал ни одного порядочного человека – страдальца от сталинских репрессий.

– А кем был ваш папа в эпоху товарища Сталина? – не унимался дядя Фима. Как выяснилось позже, его отец был военным хирургом и ещё до войны угодил в колымские лагеря. С тех пор об этом человеке не было известно ничего хорошего.

– Секретарём райкома, – это Макс.

– И где же?

– На Урале. В небольшом городке.

Дядя Фима задумался. Потом всё же не удержался и спросил:

– Значит, ваш папа был порядочным человеком?

– Порядочнее не придумаешь.

– Нет, молодой человек… – пауза. – Он был не только порядочным, но ещё весьма и весьма удачливым человеком.

Возражать против этого Макс не стал.

Минут через сорок рыба была готова и дымящийся противень стоял посерёдке стола, обставленный частоколом бутылок.

– Господа, – нарочито серьёзным тоном произнёс Игорь, поднимая бокал. Выдержал паузу и продолжил: – Сегодня нам будет очень и очень трудно… – вновь пауза. И с подъёмом: – Хотя бы потому, что придётся много и хорошо выпить и закусить.

Мужчины предпочли виски с сидром и льдом, женщины – белое аргентинское вино. А рыба у Игоря получилась такая, что Макс не удержался и, отправляя в рот кусок нежного, сочного мяса, заметил:

– Автору, по-моему, удалось главное – душу вложить. Поэтому вкусно так, что хочется ещё и ещё.

Наташа заметила, мол, талантливого человека природа обыкновенно одаривает широко. Вот хотя бы взять Игоря. За что ни возьмётся, всё у него получается так, будто всю жизнь только этим и занимается.

Тётя Маня после двух бокалов вина порозовела и сказала, что долго не могла понять, чего это Игорь так спешно продал дом в Brooklyn и не менее спешно купил этот особняк на Staten Island. Ведь его многочисленным знакомым такие действия поначалу казались просто-напросто лишёнными здравого смысла.

– В Америке очень важно иметь обо всём и вся как можно больше информации, – заметил дядя Фима. – Именно это позволяет делать верные и расчётливые шаги, – пауза. – Вот мы с тобой, Манечка, планами развития нашего района не интересовались и теперь локоточки кусаем. Бесполезно. Наш дом уже потерял в цене не меньше пятнадцати процентов. А то и всех двадцати.

– Игорь, можно вопрос на засыпку? – тётя Маня.

– Без проблем.

– Если бы мы были знакомы до того, вы бы нас предупредили насчёт этой злополучной фабрики по переработке мусора?

Игорь раскрыл было рот, но его опередил дядя Фима: