– Арсен Павлович, – в конце концов не выдерживает Марго, – простите, а что вы там забыли?

– Ищу ответ на ваш вопрос. Думаю, что вам ответить.

Проходит ещё две секунды.

– Ну и как, нашли?

– Пока ещё нет. – Поворачиваюсь к Алику: – Слушай, Алик, а как ты думаешь, у этой блондинки, – указываю подбородком на понравившуюся мне модель, – волосы свои или крашеные?

– Ну, – Алик выныривает из шкафа, выпрямляет затёкшую спину и, профессионально прищурившись, глядит на плакат, – я бы сказал, что у неё блондирование.

– То есть все-таки крашеные, да? И как это делается? – продолжаю валять дурочку я.

– Разрушением двух пигментов, красного и жёлтого. – Алик тоже подходит к плакату и начинает объяснять, постепенно входя во вкус: – Понимаете, при блондировании тёмных волос надо делать колорирование. А если блондирование на светлых волосах, то тогда нужно тонирование. А еще сегодня популярна техника омбре, это такая штука, при которой…

– Простите, а мы не могли бы сначала закончить интервью? – раздраженно встревает Марго.

– Ну, если вам так неймётся, – пожимаю плечами и возвращаюсь к креслу. Усевшись, тщательно расправляю на шее клеёнку.

– Вам помочь? – в конце концов теряет терпение Марго.

– Нет, что вы, что вы – вы и так мне уже кресло возили… Алик, где ты?

Алик, радостно сверкнув голубыми глазами, несется ко мне и, закрыв меня спиной от Марго, начинает возиться с клеёнкой.

– Так почему же вы, Арсен Павлович, всё-таки считаете себя самым обычным врачом, хотя все вокруг знают, что вы – врач, далеко не обычный? – очень злая Марго синеглазой кукушкой выглядывает из-за спины Алика.

– Кто это «все»?

– Ну, все.

– Ах, все… А я знаю?

– Ну, хорошо, давайте, я вам помогу, – скрипит Марго. – Как врач, вы необычны хотя бы тем, что вы – представитель врачебной династии.

– Да вы что?

«Неужели она что-то выкопала? – между тем лихорадочно бьётся и мечется в моей голове. – Неужели она всё-таки что-то выяснила? Но ведь никто не мог рассказать ей, никто: эта тайна давно похоронена…»

– Вы не хотите говорить о родителях? – наугад выстреливает в меня Марго и попадает в цель.

– Почему, очень хочу.

– И?

Я усмехаюсь:

– Что «и»?

Марго тяжко вздыхает.

– Ну, хорошо, – она ставит остренький локоток на подлокотник кресла. – Давайте начнём с того, что ваш отец, как и вы, кардиолог, а мама – детский гематолог5.

– Были.

– Что «были»? – Марго чуть ли глаза не закатывает.

– Были. Множественное число, прошедшее время. Мои родители умерли.

– Ой, простите, – впервые с момента разговора Марго теряется по-настоящему. – Простите, я… я не знала.

– Ничего. Это было давно.

«Нет, она ничего обо мне не знает. Ничего. Ничего. Ни-че-го. Так, что-то вытащила у моего шефа, что-то выудила у моих коллег – вот, собственно говоря, и все её сведения обо мне». Окончательно выдохнув, я теряю к разговорам с Марго всякий интерес, откидываюсь в кресле и цепляюсь взглядом за плакат с понравившейся мне блондинкой.

– Арсен Павлович, а как вы к новым технологиям в медицине относитесь?

«Как же ты мне надоела…»

– Замечательно отношусь. Слушайте, а здесь есть туалет?

– Э-э… то есть нет. – Как все женщины, Марго смущенно осекается, мнётся, но в итоге принимается мне объяснять: – Туалет за дверью, налево по коридору.

– Направо, – моментально встревает Алик, – это женский налево!

– Да ладно вам, я просто так спросил, – усмехаюсь я.

Пока Марго в очередной раз переваривает мои шуточки, перевожу взгляд на плакат. «Нет, всё-таки прикольно, когда у женщины светлые волосы и серые глаза», – думаю я.

– А вы женаты? У вас дети есть? – Марго, опомнившись, в отместку бьёт в меня сразу двумя бронебойными.