Приоткрыла глаза, но сфокусироваться не получилось, перед глазами все расплывалось. Я слышала только его жестокий и холодный голос, он звал кого-то.

– Козел… – прошептала я.

Приходила в себя долго. Мне снились козлы, жующие травку. Они вылизывали мне руки своим мокрым шелковистым языком. Зачем? Не знаю. А еще, козлики так задорно прыгали по полянке, как в детских мультиках, и каждый подбегал ко мне, приносил цветочек в зубах и блеял. Странные сны, скажу я вам.

Сначала не удавалось открыть глаза, мешал яркий свет. Только с третьей попытки я смогла разглядеть белые стены, пожелтевший потолок, потертую коричневую тумбочку. На мне надета белая сорочка, больная рука лежит поверх одеяла – перебинтованная. Она пахнет не только лекарствами, но и цветами. Я повернула голову набок и увидела множество цветов, стоящих на полу в вазах. Неужели мир перевернулся, и теперь меня перестанут жестоко допрашивать? Решили задаривать цветочками?

Итак, я нахожусь в больнице. В палате со мной больше никого нет, хотя и пустует два места. Никаких пикающих мониторов, ни капельниц, и даже нет розеток, не говоря уже о настенной лампе. Электричества нет. А чем они тогда пользуются ночью? Нет, только не это! Неужто свечами?

Я попыталась встать с больничной койки, посмотреть, что творится за окном, уж слишком любопытно, куда меня занесло. А то кроме леса и тюрьмы я больше ничего не видела. От резкого подъема закружилась голова, и я повалилась на пол. Он выложен белым потрескавшимся кафелем, не помешало бы сделать ремонт. Это единственное, что мне пришло в голову в этот момент, а не как мне подняться с пола. Возможно, действия лекарств отразились на моем мозге. Дверь открылась, в палату вошли. Я видела только ноги в светло-коричневых брюках, они явно принадлежали мужчине.

– Ты в порядке? – прозвучал рядом со мной вопрос.

Этот голос я узнаю везде, даже среди гудящей толпы, он будет выделяться для меня особенно.

– Козел! – получилось довольно громко. Мужчина обошел кровать и помог мне подняться. Я всячески сопротивлялась, но для него мои отпирания, что детский толчок в спину, даже не заметил. – Уйди от меня и не приближайся ближе, чем на десять метров, – я ненавидела этого человека настолько, что готова расцарапать ему физиономию, а потом хорошенько отдубасить.

– Значит, в порядке! – прозвучал мужской голос довольно громко для моего слуха.

Он тоже не испытывал ко мне симпатии, усадил на кровать, задев больную руку. Я взвыла от боли. Мужчина хотел что-то сказать, но я не смогла сдержаться, чтобы не отомстить ему, пускай таким низким способом. Он стоял очень удобно для моей маленькой подлости, и я, недолго думая, саданула пяткой мужику между ног. Его физиономия искривилась от боли, и он рухнул на пол. Я забралась под одеяло и стала дожидаться, когда этот субъект придет в себя и свалит отсюда.

Возня на полу прекратилась вместе со стонами довольно быстро, козел поднялся, поправил одежду и, не проронив ни слова в мой адрес, ушел, со всей силой хлопнув дверью.

Я в полной мере насладилась своей небольшой местью, пусть знает, как меня обижать. Кто ему дал права так со мной обращаться? Чуть не померла. Варвары!

Позже в палату вошел мужчина в белом халате. На вид ему около сорока пяти-пятидесяти лет. Среднего роста, приятной наружности, с темно-серыми глазами и добрым выражением лица.

– Доброе утро! – произнес он.

– Доброе!

– Как вы себя чувствуете? – спросил доктор.

– Могло быть и лучше! – сердито ответила я, вспоминая недавнего посетителя. – А сколько я тут уже нахожусь?

– Неделю!

– Так много? – я чуть не поперхнулась от услышанного.