– Что из этого следует? – легко улыбнулся Некр.

– Путь неблизкий, и это мягко сказано, но если ты мне в городе приобретешь амаррóка, чтобы я тоже мог ехать, тогда я возьму с вас всего двести дрáтов, – закончил Фуггáруф.

– Сколько стоит этот амаррóк? – спросил Аволур.

– Можно сторговаться за сто дрáтов.

– Мы можем себе это позволить, – включилась в разговор Дри.

– Тогда по рукам! – Фуггáруф подставил открытую ладонь, на которой уместились бы шесть ладоней Некра.

Деревенька Кап встретила путников тревожно и воинствующе. Закат бросал тени на лица сельчан и делал их выражение еще более трагичным.

– С каких это времен кáповцы встречают наемников вовсеоружии? – пророкотал Фуггáруф. – Я думал, только на Озварýн северяне из Уст-Каóрры делают набеги, а здесь у вас спокойно.

– Никто на нас набеги не делает, – буркнул угрюмый мужичина с рогатиной в руке. – К нам с Фирри́нтовых гор пашатýн пожаловал.

– Да-а, не повезло вам, – протянул гигант.

– Что за пашату́н? – спросил Некр.

– Огромная мохнатая зверюга. Если встанет во весь рост, то выше меня будет на метр, точно, – объяснил гигант, уже не удивляясь, что его новые компаньоны-наниматели не знают местной фауны. То, что они издалека, это понятно было по вопросу о соотношении золота и серебра.

– Так вы – наемники? – на всякий случай уточнил сухощавый старичок, державший в руках вилы.

– Они самые, – подтвердил Аволур.

– Может, вы со старостой поговорите? – продолжил старичок. – Помощь нам нужна, пашату́н уже три семьи задрал. Три ночи не спим.

– Жечь его не пробовали? – спросил Фуггáруф. – Стрела со смолой и будет вам факел о четырех лапах.

– Та с лука-то мы стреляли, но он, зараза, валяется в земле и тушит огонь, – сокрушался старичок. – О, а вон и староста идёть!

Староста был крепким мужиком ростом с Некра, а в плечах шире Аволура. Он подошел к путникам, глядя исподлобья, оценил каждого, после без предисловий спросил:

– Вы нам поможете?

– Сколько заплатишь? – тотчас поинтересовался гигант.

– Больше сотни дáтов предложить не могу, – не задумываясь, ответил староста, – в казне больше нет.

– Мы будем помогать твоей деревне. Я думаю, деревенские, если хотят покоя, наберут еще сотню, – все также спокойно продолжал торговаться Фуггáруф.

Староста посмотрел на стоявших полукругом мужиков, кто-то из них кивнул в знак согласия.

– Договорились! – староста подал руку, и гигант аккуратно ее пожал.

– Когда он приходит? – спросила Дри у старосты.

– Обычно под утро, но вчера только ночь спустилась… – мрачно ответил один из мужиков.

– Где нам расположиться, чтобы подождать? – спросил Некр.

– Давайте ко мне, – сказал староста, а глянув на Фуггáруфа, добавил: – Я на улице накрою стол, поужинаем.

Сытный ужин нагружал веки, и они медленно опускались, заставляя окунуться в сон. Некр мотнул головой и посмотрел на Аволура – тот уже дрых без задних ног.

«Настоящий боец», – улыбнулся Некр.

Подошла Дри.

– Я мазала острие меча ядом, и он действовал на гобов, как их назвал Фуггáруф, может, и на этого пашату́на подействует, – сказала она.

– Ты только не лезь в схватку, попробуй лучше из лука в него, – попросил Некр. – А я пока тратить яд не буду, мало ли что нас впереди ожидает, раз дорога дальняя.

В этот момент кто-то истошно заорал, и напарники как один соскочили со своих мест. Даже Аволур проснулся.

– Пашатý-ун!!!

Десятки факелов устремились к северной стороне деревни, напарники – за ними.

В темноте ночи раздался бешеный рев, и Некр увидел, как огромная мохнатая фигура ворвалась на улицу, разметая сельчан по сторонам. Предположения Некра оправдались: это был гигантский медведь со странным окрасом: светлый мех имел темные пятна.