За столом с расправленной на нем шкурой неизвестного напарникам зверя стоял хозяин, коренастый мужичок с длинными рыжеватыми волосами, зачесанными назад и схваченными шнурком в конский хвост. Густая щетина отливала ржавчиной.

– А вот и странные путники, прибывшие в наш городок, – улыбнулся хозяин дома и крикнул наверх: – Таóтья, стол накрой!

– Не спросив, кто такие, и уже за стол? – поинтересовался с легкой улыбкой Некр.

– В нашем городке бывают только купчьи с товаром, а иногда лихие из соседнего городка Бардáкра. Хотя с лихими наши старожилы быстро разбираются… Но всех можно сразу определить, кто они и откуда, а вот вы…

Хозяин дома вышел из-за стола и, подойдя к гостям, протянул крепкую ладонь.

– Я – Тамýна, как вы понимаете – кожевник, – представился мастер ремесла. – А глядя, что в руках у вас сверток шкуры ли́ссага, понимаю, что вы именно ко мне и пришли.

– Ты прав, мастер, именно к тебе и шли. Я – Грéйзвер, – пожал руку Некр.

– Аволур, – представился напарник.

– Только мы не торговаться пришли, а по поручению… – тяжело заговорил Некр.

– Я уже знаю… – Тамýна тоже стал более мрачным. – Стáтрик был лучшем охотником в Áти-Дале. Хороший был парень, жениться в скорости собирался, а тут…

– Он хотел вырученные деньги вложить в развитие гильдии охоты, – вспомнил слова погибшего парня Аволур, – и мы сделаем это за него.

Некр оценил, что Соло понял его без слов, и кивнул в знак подтверждения.

– Для чужаков, возможно почти не знавших Стáтрика, ваш поступок чересчур благороден, – оценивающе посмотрел на напарников Тамýна.

– Ты ведь тоже незнакомцев сразу приглашаешь в дом за стол, не зная о нас ничего, – усмехнулся Некр.

– Есть такое дело, но и за столом можно познакомиться да поинтересоваться о разном, – Тамýна тоже улыбнулся.

– Не думает же гостеприимный хозяин, что мы всё сразу расскажем? У всех людей есть свои тайны, – сказал Некр и поднял сверток из шкуры. – Ну так что насчет последнего желания Стáтрика?

Кожевник кивнул и принял сверток.

Некр завернул его так, что пестрый мех почти не испачкался в крови и хвосты были также чистыми.

– Про хвосты он вам сказал? – поинтересовался Тамýна и тряхнул ими, расправляя шерсть.

Напарники одновременно кивнули.

– За шкуру я ему обещал двенадцать дрáтов, – сказал кожевник, а увидел непонимающие взгляды, объяснил: – Двенадцать серебряных монет. А у вас, откуда вы прибыли, разве серебряные не так называются?

– Нет, – мотнул головой Некр. – А золотая как?

– Саагóльт, – ответил хозяин дома. – Но в этих краях золота вы не найдете. Здесь мало что развито, а добычи его и в помине нигде в наших провинциях не встретишь. Такое богатство только в больших городах на востоке.

– У медной монеты тоже есть название? – спросил Аволур.

– Да кому оно нужно? – махнул рукой Тамýна. – Медяк он и в Оартарране медяк.

– А ты случайно не слышал про провинцию Рыы́нкра? – вдруг вспомнил свою цель Некр.

– Нет, – не задумываясь, ответил Тамýна. – Вы оттуда, что ли?

– Почти… – неопределенно ответил Нерк и сразу перевел разговор на другую тему: – За сколько возьмешь хвосты?

– Хвосты… – кожевник осмотрел почти двухметровые мохнатые трофеи, высоко их подняв. – Если вас устроит, то по четыре дрáта за каждый заберу.

– Устроит, – кивнул Некр. – У тебя такие цены, а Стáтрик сетовал на то, что яд для стрел дорогой. Неужели он не мог себе позволить приобретать больше этой ядовитой жидкости?

– Он готовился к свадьбе, и все, что не вкладывал в Гильдию Охоты, уходило на подготовку, – вздохнул Тамýна.

– Как же везде все одинаково… – помотал головой Некр. – Вкладывал в женские прихоти и поплатился жизнью…