Я рассмеялась.

– Вот после этого её Семён Викторович и посадил секретарём, на звонки отвечать.

Музыка становилась всë громче и громче. И вскоре мы вышли на площадку перед рестораном «Гуси-лебеди». Слева и правда блестело озеро, но ни гусей, ни лебедей видно не было. Посреди площадки журчал фонтан. У входа томно курила Ленка.

– Вот вы где, опоздуны. Сейчас конкурсы начнутся с призами.

При виде Ленки Толик сделал охотничью стойку и полностью про меня забыл.

– Ой, Леночка, ты сегодня так роскошно выглядишь. Слушай анекдот: во время корпоратива в пожарной части раздался вызов, и трое пожарных, спускаясь по шесту, сбили стриптизёршу.

Я оставила хихикающую парочку и поспешила внутрь.

В зал я вошла величественно, как Клеопатра в Рим, не хватало только золотой колесницы и ручных гепардов.

– А теперь конкурс!

Я вздрогнула от громкого голоса ведущего. Зачем ему вообще дали микрофон? Он орёт так, что слышно на Красной площади.

– Женя! – помахал мне Кирилл.

– А вот и первая пара для конкурса, – обрадовался ведущий и потащил меня на сцену.

Я ничего не успела понять, как возле меня поставили стул. Слева стояла Катька в обтягивающем зелёном платье с разрезом до бедра. Сверкало оно так, что хотелось надеть маску сварщика. Один в один змеиная чешуя. Кобре тоже поставили стул. Нас попросили представиться, и я почувствовала, как мне завязывают глаза.

– Итак, – сообщил ведущий. – Конкурс называется «Принцесса на горошине». Участницы конкурса с завязанными глазами садятся на стулья, на которых лежат грецкие орехи. Задача: тактильно, то есть на ощупь мягким местом определить число орехов. Побеждает та, кто назовёт правильную цифру.

Мне стало дурно. Посчитать орехи жопой? Уверена, если бы уважаемый Ганс Христиан Андерсен знал, что с его детской сказкой могут сотворить такое, он бы никогда не взялся за перо.

Заиграла омерзительно бодрая музыка. Я села попой на стул. Между прочим, ой. Сидеть на орехах не особо приятно.

– Семь, – попыталась перекричать музыку Катька.

– Восемь, – ляпнула я первое пришедшее на ум.

– И победителем становится, – ведущий сделал мхатовскую паузу. – Екатерина!

Под бурные аплодисменты Катьке вручили пакетик с подарком. Кобра победоносно зыркнула на меня и, виляя филейной частью, уплыла к гостям.

Подумаешь, орехи жопой считать умеет. Пусть подаёт заявление на должность в бухгалтерии.

Я доползла до стола и налила себе полный бокал шампанского. После такого позора надо выпить.

– Не расстраивайся! Катюха сегодня всех делает, – подсел ко мне Кирилл.

– Пфф. Тоже мне причина для расстройства, – я залпом осушила бокал и налила себе новый.

В это время ведущий натягивал на Игоря и Толика огромные семейные трусы. Мне сразу вспомнилась народная забава бегать под музыку вокруг стульев. Только вместо стульев ведущий жестом фокусника извлёк детские эмалированные горшки. Игорю достался с ëжиком, а Толику с вишенками. Нашим бегунам надо было скакать в трусах, а как только песня перестанет играть, нужно было быстро снять трусы и сесть на горшок. Кто сел первый – получает очко. Наберёшь пять очков – бутылка шампанского твоя.

Зрители были в восторге. Ленка болела за Толика и всячески его подбадривала.

– Тебе не кажется, что конкурсы дебильные? – спросила я у Кирилла, жуя бутерброд с икрой.

– Кажется, – рассмеялся тот. – Только это теперь называется «авторская шоу-программа». Шеф заказал, чтоб нам весело было.

– Ага, прямо безудержное веселье, – отозвалась я, наблюдая, как Толик падает с горшка.

Ты должна поговорить с Кириллом. Сейчас или никогда. Я отложила бутерброд в сторону. Почему же так страшно? Ладошки вспотели, а в горле застрял ком.