– А давай спросим у самого виновника нашего сегодняшнего торжества, – предложил я. – Просто интересно, какого хрена он меня не предупредил, что я, оказывается, рабовладелец.

Я без стука распахнул дверь в комнату парней и остановился на пороге. В комнате было темно, оба постояльца лежали на своих кроватях.

– Всеволод, подъем! – громко сказал я. – На выход, есть разговор.

– А, что?.. – раздался сонный голос Сашки. – Севка, просыпайся!

Если и прикидываются, что спали, то довольно натурально.

– Я ничего не сделал… – заныл спросонок Сева.

– Не ссы, стажер, я просто поболтать, – усмехнулся я. – Шагай давай на кухню.

Одетый в фланелевую пижаму Сева, медленно волоча ноги, поплелся на кухню.

– Я ничего не сделал, – пробубнил он, опустившись на тот же самый табурет, на котором несколько минут назад сидела его «покупательница». Ее чайная чашка с отпечатком красной помады тоже все еще стояла на столе.

– Я озадачен, друг мой Всеволод, – сказал я, усаживаясь напротив него. – Только сейчас мне нанесла высочайший визит одна дама. Елена Сергеевна Изместьева. С таким внезапным предложением, что я просто не мог тебя не разбудить. Ничего не хочешь мне рассказать?

– Это случайно все вышло… – заныл Сева. – Только пожалуйста, не говори ничего Леониду Карловичу, а то он меня уволит…

– Давай по порядку, – сказал я. – Ты мне все расскажешь, и мы вместе подумаем, что говорить надо, а что нет. Лады?

Сева тяжко вздохнул и повесил голову. Историю пришлось вытягивать из него в час по чайной ложке, но в конце концов общая картинка сложилась. Большой город слегка вскружил ему голову, и он понял, что возвращаться в деревню не хочет. И в голове его созрел план-капкан, что если он, например, поступит в вуз, то у него появится уважительная причина здесь задержаться. Логично, в общем-то. Только мамка его мечтала, что он поступит в сельхоз, а потом вернется домой настоящим дипломированным специалистом. Но он решил, что как-то надо этого избежать, в смысле возвращения. И направился совсем в другой вуз, в кулек. Не то, чтобы специально, просто место, где у них проходили съемки, находилось как раз в соседнем здании. Вот он и зашел. С простой человеческой просьбой: «Возьмите меня учиться, вот он я, такой замечательный». В кульке ему резонно возразили, что, мол, в марте никто студентов не принимает, и предложили приходить через три месяца, на вступительные. Сева загрустил и сел на скамеечку. И вот тут-то к нему и подсела Елена Сергеевна. Они разговорились, потом дамочка пригласила мальчика пообедать в «Магнолии». Назаказывала разных вкусностей, участливо кивала. И он и сам не заметил, как выложил ей чуть ли не всю историю. Финал которой рассказывал уже в здоровенной двуспальной кровати, как он попал в которую, он и сам не понял. В какой-то момент что-то у него щелкнуло в голове, он понял, что наболтал много лишнего. Она как раз спросила имя нанимателя и сказала, чтобы он не волновался, и она обо всем договорится. Тут-то до него и дошел весь ужас ситуации. Он представил, как дамочка явится к Леониду Карловичу, и его прошиб холодный пот. Но отступать было особо некогда, так что он сказал, что его строгий начальник – это я.

– Я чесно-честно не говорил, где живу, – сказал Сева. – Не знаю, как она узнала. Я думал, что она отвяжется, когда помйет, что адрес я ей оставил неправильный!

– Настойчивая, значит, тебе попалась дама, – хмыкнул я, изучая его лицо. Все-таки, неприятными рожи делает вовсе не ассиметрия или какие-то иные физиологические изъяны. В будущем вот этот миловидный юноша с большими наивными глазами в пушистых ресницах станет, как по мне, эталонной мерзкой рожей. Но черты лица, в целом, останутся теми же. В отличие от многих, тройной подбородок и объемное пузо он себе не нажрет. В какой момент произошла эта метаморфоза?