5 августа наступил прорыв: группа подписала контракт с Phonogram. Подготовить его помог младший представитель компании по артистам и репертуару Дэвид Бейтс, посетивший концерт 7 июля в Ретфорде, и фигура более крупного калибра из Нью-Йорка – менеджер по артистам и репертуару американской части холдинга – Mercury Records – Клифф Бернштейн. Послушав EP, он разглядел в ней такой потенциал, что стал упрашивать британский офис Phonogram ускорить подписание контракта с Leppard.

Контракт пришлось оформлять дома у несовершеннолетнего Рика Аллена, за которого подписался отец, а группа примчалась решать свою судьбу с фестиваля в Небуорте, куда музыканты вырвались поглазеть на Led Zeppelin.

Первым результатом подписания контракта стала отмена выпуска второго сингла со старой обложкой. При этом первый EP был переиздан на новом лейбле, теперь с белым яблоком и другим порядком вещей: ставшая главным хитом группы в то время «Getcha Rock Off» отныне шла первой.

Что более важно, музыканты наконец смогли уйти с работы и сконцентрироваться на основном занятии. Условия выглядели заманчивыми: шестизначная сумма аванса. Однако от прессы скрыли факт, что эта сумма рассчитана на несколько лет. Денег хватало на ближайшие планы и переоснащение, но почивать на лаврах было рано.

Рику Аллену пришлось бросить школу, причем по настоянию родителей. Как вспоминал позже сам Рик: «Мать с отцом посоветовали мне уйти из школы, и вряд ли когда-нибудь еще мне подвернулась бы такая возможность. И я ушел. Меня не волновало, умею ли я считать! Мать воспринимала мое увлечение всерьез. Она пришла в школу и сказала: „Вы знаете, что у него есть работа, и, наверно, мне придется забрать его из школы“. Я стал заниматься с частным репетитором».

Итак, первая высота была взята. Впоследствии Сэв подвел итог этому беспокойному периоду: «Был момент, когда все шло слишком быстро. Не думаю, что мы рано подписались на лейбл: мы были готовы. Но с момента подписания контракта кое-что вышло из-под контроля. Мы собирались в турне, записывали синглы, и все это требовало профессионального подхода. Такое случается, когда ты попадаешь на лейбл, ведь они управляют всем, что ты делаешь. Мы были очень молоды, четверо тинейджеров, и только Джо было 20. Мы были наивными и неопытными. Потребовалась пара лет, чтобы прийти в себя».

Новоявленные лидеры Новой волны британского металла отыграли на фестивале в Хиллсборо-парке в рамках ежегодного Шеффилд-шоу, недели города, учрежденной городским советом. Играть им пришлось между двумя более попсовыми группами, Dollar и The Dooleys, на счету которых были синглы из первой пятерки.

Вслед за контрактом пришли первые критические уколы прессы. New Musical Express заклеймили группу за «узколобый регрессивный хеви-металлический подход», наглядно проиллюстрированный подготовленным на лейбле фото с живым леопардом. Впрочем, от NME вряд ли стоило ждать чего-то другого, ведь Новую волну британского металла там считали плодом больного воображения Sounds.

16 сентября 1979 года группа впервые отыграла в Лондоне на разогреве у Сэмми Хагара в Hammersmith Odeon. Джефф Бартон не скупился на похвалы:

«Они развеяли все упреки в скороспелости, показав класс, что отразилось даже на сценических костюмах: певец Эллиотт вышел в куртке с леопардовым принтом. Они отказались от каверов Thin Lizzy и сделали ставку на ряд потрясающих оригинальных вещей: „Sorrow is a Woman“, „Wasted“ (с классной текстовкой о бутылке вина с таблетками на закуску и роскошной подпевкой „Wastid“) и новый номер „Rock Brigade“.