Ничего не намекало, что что-то не так.

До сих пор интересно, какие мысли блуждали в его голове, пока он ухаживал за мной: провожал к столу, усаживал, интересовался чего хочу. Он знал, что вечер закончится моими слезами. Но его благородное воспитание не позволило с самого начала все объяснить.

Неожиданные слова чуть не убили меня:

– Кира, нам придется расстаться.

Я искала ответы, растерянно рассматривая мужа.

Глупая шутка? Но у него серьезное лицо. Я ослышалась? Что происходит?

– Что случилось? Не понимаю… Я что-то сделала не так?

Антон качает головой.

– Мы можем поговорить? Просто скажи, что произошло. Зачем нам расставаться, у нас же все хорошо…

Он снова качает головой.

– Я подал на развод.

– Что?

– Еще вчера. Но сказать тебе решил сегодня.

– У тебя другая… – бормочу я.

Это не вопрос. Утверждение. У нас действительно все было неплохо, спроси меня еще вчера, и я бы ответила, что у нас идеальные отношения. Я была счастлива. И с интимом все было хорошо. Мне казалось, мы идеально дополняли друг друга.

Оглушено смотрю на него. И ничего не вижу, все расплывается.

Только ощущаю пальцами бархатистую поверхность лепестков. Сжимаю розу и чувствую укол – поранила об шип палец. Автоматически сую его в рот, ощущая солоноватый вкус слез и крови.

Я ощущаю себя марионеткой, у которой подрезали нити.

– У меня никого, Кира. Я думаю, ты знаешь причины.

Это звучало, как разговор на иностранном языке. Непонятно и пугающе. До сих не понимаю, почему Антон мне не поверил… Почему так держался. Я выглядела искренней и не лгала.

Может, свекор все-таки дожал его перед смертью, и постепенно Антон пришел к мысли, что мы не пара и согласился с отцом. Хотя с момента смерти свекра прошло шесть месяцев.

Не знаю.

Я долго ломала голову.

И больше не хочу.

Но звонок Антона всколыхнул интерес. Не к прошлому, а к его новой жизни. Возможно, подруга права и следовало поинтересоваться сплетнями города.

Включаю ноутбук и вместо того, чтобы привычно погрузиться в работу, лезу в интернет. Пока я боролась в несправедливой схватке с жизнью, мой бывший вполне неплохо и комфортно жил.

Часто появлялся в новостях.

Причем в центре внимания был не только бизнес. Но и личная жизнь. Глядя на привлекательное, пресыщенное жизнью лицо, ощущаю комок в горле. Еще поэтому я не лезла в прошлое. Мне до сих пор больно. До сих пор не зажила обида.

Во мне пихается малыш этого мужчины, а взгляд скользит по строчкам: «Бизнесмен Орловский дает интервью в связи с расширением бизнеса на восток!»

Да уж. Событие мирового масштаба.

Орловский идет на восток, надо взять интервью.

Читаю планы и цели бывшего. От каждой строчки сквозит жесткостью. От знакомых слов замирает сердце. Ничего не знала о нем девять месяцев…

– Расскажите, какой вы видите свою семью? – спрашивает интервьюер. – Дети, жена? Может быть, есть женщина, которую вы видите в этой роли, и мечтаете о сыне после первого развода?

Это обо мне…

При чем здесь развод? С замиранием сердца я читаю дальше…

– Мой сын – это мое продолжение. Конечно, я мечтаю о сыне. Он ни в чем не будет нуждаться. Что касается моей первой супруги, я не хочу о ней говорить. Это закрытая тема.

– О причинах развода вы не объявили…

– Не объявил. Повторяю – это закрытая тема.

Смотрю на дату: интервью двухмесячной давности. Его новая девушка уже забеременела, но Антон об этом не знает. А они все равно говорят обо мне…

Глаза возвращаются к строчке о сыне.

Я ношу его сына.

Так что это про нас.

Про меня…

Не хочет обо мне ни говорить, ни вспоминать – закрытая тема, ошибка молодости. Читаю дальше: журналист никак не может оставить тему с семьей Орловских.