Альбина лежит на узкой кровати, лицом к стене, и плачет.

Врач оставляет их одних.

– Аля, как ты?

Он говорит с невестой, пытаясь подавить раздражение. Она все равно почувствует – женщины к таким вещам чувствительные.

– Плохо, – ответ он с трудом разбирает.

– Что случилось? Что было до того, как ты поехала за покупками? Ты была у косметолога, это так?

– Да…

Ответ он разбирает лучше, но она так и не поворачивается лицом.

Из нее вытягивать каждое слово?

Он понимает, что у нее тяжелое психологическое состояние, но не может сочувствовать. Черствый, и… Он же предупреждал сидела бы дома, может, обошлось бы. Альбина его злит.

Слушать сдавленные рыдания просто невозможно.

Отвернувшись, она лежит, уткнувшись носом в казенную подушку. Плечи и худое тело сотрясаются. Она ревет искренне, но от этого не легче.

Он испытывает разочарование и досаду.

– И ты попала в больницу после косметических процедур, это так?

Антон говорит строго.

По-хорошему, на нее и наорать можно – она уже не беременна. Но орать на женщину при людях не позволяет воспитание. Отец никогда не повышал голос при посторонних. В их кругу так не поступают.

– Антон, я была уверена, что все хорошо… Марика сказала, это безопасно… И срок был маленький, это ведь не видно.

– Я подам на них в суд. Я не оставлю этого так, пока не добьюсь реальных сроков для виновных.

Она молчит, затихнув. Не поддерживает его и не грозит судебными карами за то, что выкидыш произошел после процедуры.

Антон прищуривается.

Закравшиеся подозрения вызывают бешенство.

– Ты скрыла, что беременна, так?

Альбина рыдает пуще прежнего. Она выглядит маленький и жалкой, но не вызывает сочувствия. Хочется еще наддать этой дуре.

Антон выдыхает.

– Не могу поверить. Из красоты ты рискнула моим ребенком?!

– Антон… Прости… Мне сказали, это безопасно… Марика…

– Марика кто – акушер? Слово «противопоказания» тебе ни о чем не говорит?! Значит так, – он задыхается от гнева. – Сегодня тебя переведут в частную клинику. После этого забудь ко мне дорогу.

Альбина не отвечает. Утыкается в подушку и рыдает еще громче.

Может, если бы ее вины в происходящем не было, он бы ее утешил. Сейчас он хочет быстрее уйти, чтобы не видеть глупую бабу.

Ее переведут, он оплатит лечение и пусть возвращается к отцу.

Свадьба отменяется.

Без ребенка Альбина ему не нужна. Первая свадьба не привела ни к чему хорошему. Вторая сорвалась. Может, третий раз будет удачнее.

Антон садится в авто, несколько минут размышляет.

За роддомом нужно установить слежку. Хорошую и качественную.

Как Кира умудрилась скрывать беременность?

Поэтому исчезла из его жизни еще во время развода и затем пряталась. У него не укладывалось в голове, что только что он нежданно получил отличного и здорового новорожденного сына.

Отец был бы рад, если бы дожил.

Здоровый наследник. Мальчик.

Антон чувствует себя так, словно вытянул выигрышный билет.

До сих пор в это не верит.

Сегодня один ребенок родился, а другой не родится уже никогда.

Нужно решить, что делать с этим дальше.

Он приезжает в офис, но не может сосредоточится. Мысли возвращаются к сыну. На руках у Киры он выглядел таким маленьким и беззащитным в ворохе синих пеленок и одеял.

Сыну нужно забирать и увозить к себе.

Кира его воспитать не сможет.

Мать-одиночка, воспитывающая его наследника.

Просто смешно.

После выписки привезет их сюда. Пока кормит, пусть остается, там будет видно. Не захочет ехать – тогда заберет ребенка. Оформит все через суд, а ей выплатит компенсацию.

Не должна отказаться.

Хотя внутри что-то продолжает царапать. Кира не похожа на охотницу за сокровищами. Не была похожа…