–Нет, она просто заменила одну доктрину другой, не более, – произнёс я вслух, стоя у входа в университетскую библиотеку.

Намеревающийся найти в этом храме науки, культуры, психологии и философии что-то, что вытеснит библейские строки из чертогов разума, я стал одним из постояльцев этого места. Получалось не очень успешно. Лишь на втором курсе обучения, проходя вдоль полок в разделе «Философия», я невзначай бросил мимолётный взор на две стоящие рядом книги. Что-то заставило меня остановиться и осмотреть их внимательней. Этими книгами оказались «Критика чистого разума» под авторством Эммануила Канта, и «Мир как воля и представление» Артура Шопенгауэра. И вот опять, звонкий, но пробуждающий интерес импульс.

Бзик. Бзик. Бзик.

*Вот оно. То, что тебе нужно сейчас. Возьми, купи, укради, но заполучи. Это тебе поможет*.

Отец так и не позвонил. Следующие три года, параллельно с основной учёбой я старался проанализировать и понять всё написанное в этих двух книгах. Получалось с переменным успехом. Но жажда познать откровение двух учёных-философов, а так же затмить этими откровениями религиозные догмы в голове была сильнее. После полного прочтения этих трудов, и на протяжении всего оставшегося учебного периода, обыденностью для меня было задаваться вопросами:

«Что первично – Бытие или Сознание?», – воспроизводилось в голове словами Канта.

«Является ли Воля первоосновой бытия? Есть ли у нас Выбор, или всё определяет случайный вихрь Судьбы?», – дублировалось из уст моих перед сном.

Тезисы, приведённые в этих книгах, не сумели сместить отголоски молитв и изречений, пленённых в закромах моего сознания, но сумели их заглушить, однако…

Бзик.

Оставшиеся месяцы учёбы прошли как в тумане, густом и всепоглощающем. В один из дней, находясь на занятиях по налоговым системам и слушая мёртвый голос преподавателя, я почувствовал, как размякает тело, путаются мысли и тяжелеют веки. Решив опустить голову на парту, погрузился во тьму. Заснул.

Бзик. Бзик. Бзик.

*Колкое чувство бессознательного, томящееся в недрах разума, далёкое, но искрящееся, будто керосиновая лампа. Оно шепчет тебе отовсюду: «Нет, ты не особенный. Ты не сумеешь познать само сущее этого мира. Ты одинок»*

Проснулся от крика большого инспектора, в офисе. Тот отчитал меня по поводу нарушения четвертого правила компании: «Не спать во время работы: в прямом и переносном смысле». Зайдя в уборную и умыв лицо водой, пришёл в себя окончательно. Я на работе.

Посмотрев в зеркало, попытался вспомнить свой возраст.

Бзик.

*Двадцать семь лет от роду*

«Охренеть не встать…», – прошептал я, всё так же смотря в отражение. Лицо было бледным и вымученным, с мешком под каждым глазом, как от бессонницы. Выйдя из уборной, осмотрелся по всему помещению. Это было обычное здание региональной налоговой инспекции, с обычным для такой сферы деятельности окружением и людьми. Их наполненные тоской и тревогой лица не выдавали никакой тяги к жизни. От внезапной грусти впал в ступор.

Подъём, завтрак, троллейбус, четыре часа работы в офисе, обед, шесть часов работы в офисе, троллейбус, ужин, сон

Бзик.

*Погружайся в бытовую рутину, шестерёнка*

Сев за стол нагромождённого стопками документов и канцелярскими принадлежностями, посмотрел на часы. Было «09:09», за окном пасмурное утро, небо уже не казалось синим. В этот раз оно смешалось с цветом панельных домов. Сделал вдох и закрыл глаза.

Бзик.

*Теперь ты часть социума, раздробленного, но объединённого одним бременем. Бременем бесконечных плясок на огромном космическом шаре, в нескончаемых попытках осмыслить и познать своё существование, каждый раз придавая смысл любому действию, в надежде всегда подстроить бытие под своё сознание, и не наоборот. Постарайся не думать об этом, тащи камень в гору и не думай ни о чём*