И опять этот сон коридоры крики запах горящей плоти, среди этого он услышал тихий голос читающий молитвы на неизвестном ему языке. И опять коридоры огонь детский смех и закрытая дверь, смех был настолько громким и жутким что вызвал неудержимую боль в голове и Пьер проснулся.

Он так и не понял сколько, проспал, но его колотил холодный пот, руки настолько сжали молитвенник что в обложке явно виднелись следы ногтей. Он подошел к принесенному ведру и на миг ему показалось что замес-то воды там кровь он отшатнулся, протер глаза. После не долгого раздумья все же выпил кружку воды и стуча зубами от холода продолжил молиться.

На второй день сон был более детальный он наконец-то разглядел тени горящих людей, а также понял что ступает голыми ногами по старым циновкам.

Старик перестал рассказ когда, понял что все уснули, завтра в караул должен был заступать Максим поэтому он уснул даже раньше любопытной Нины. Рита уже вернулась с караула и заботливо подоткнула одеяла младшим.

– Вам дать воды? – спросила она наливая себе кружку мутной жидкости, она единственная кто из всех воспитанников была абсолютно физически и психически здоровой.

– Не откажусь – проскрипел старик, в его горле от длинного рассказа пересохло, и заныла рана под грудой тряпья.

– Зачем ты постоянно рассказываешь эту историю? – спросила Рита протягивая кружку грязной воды старику и у саживаясь на свой тюк соломы.

– Что бы знали врага в лицо. Я скоро покину вас, и за мной придут слуги мрачного жнеца, а вы останетесь одни. Мало ли кто из вас попадет в руки змея или семи смертных, или всадников -отпив чуть более громко ответил старик и поудобней улегся на своей куче тряпья.

– Кому нужна шайка убогих мы не переживем следующей зимы, как и ты и твои сказки нам не помогут, лучше б сказал наконец как тебя звали – произнесла Рита надменно растягиваясь на своем тюке соломы.

– Всему свое время, а пока спи милое дитя, да и мне следует отдохнуть – произнеся это он закрыл глаза и уснул, спал старик давно без снов с момента наступления апокалипсиса, когда весь мир рухнул в ночь красной луны.

Утро началось с привычных хлопот, девочки перетряхивали тряпье и солому в поиске вшей клопов и прочих насекомых. Их аккуратно ссыпали в баночки делая запас на бедующее если их поджарить вкус был мерзкий, но желудок насыщался. Карл и близнецы пошли осматривать кусты на предмет дохлых птиц каких нетто я год и прочего, не доеденного хищниками. Диего отправился рыбачить, Макс, как всегда, возился с запасами.

Старик хотел помочь, но простояв минуту свалился на край стола, Рита не одобрительно посмотрела на него, а Нина тут же бросилась в груду тряпья старика и стала ловко добывать из постели старца лакомых насекомых.

– Совсем ослаб? Да ты ранен? – тихо на ухо деду сказала Рита, быстро посмотрев вылезшего из своей недельной берлоги.

– Не важно, молчи я не хочу чтоб кто-то знал – также тихо ответил дед своенравной Рите, в ее 17 ей пора бы замуж, а не скрываться по окраинам с кучкой отбросов. Она сама к ним пришла и решила остаться год назад, не жаловалась, не на условия жизни, не на труд.

– Не скажу, но проблемы не только у тебя старец Нина стала подкашливать с кровью, ее бы к знахарю – произнесла Рита внимательно смотря на маленькую сиротку которая уже собрала почти полную банку.

– Это нам не по карману прием у знахаря стоит 7 серебряных монет, у нас столько нет, перенеси ее постель в мой угол. Чтоб она меньше заражала вас и корми те нас отдельно! – произнес старик и поплелся на свое место, погладив по головке смышленую и ловкую Нину. Она улыбнулась и тут же разразилась кашлем, на ее маленькой ладошке появилось красное пятнышко крови. Которое юная девица тут же вытерла об подол, своего лоскутного одеяния.