Дети спускались очень быстро и кучно прятались за жнеца, мальчишки нелепо держали и импровизированное оружие, а меж тем на небе появилась довольно крупная для птицы тень. И крыльев у птицы было явно больше чем положено от природы.

– Что вы один из всадников, да и не зашли в мои покои? – произнес грому подобный голос, исходящий от шестикрылой тени, которая спускалась все ниже и ниже. А жнец меж тем поминал всеми матами медленно выползающую из тумана лодку и лодочника.

– Серафим рад встречи, но прости реально тороплюсь, работы с вашими деяниями больно много – произнес жнец, и коса блеснула у него в руке. И нехороший отблеск клинка был и у шестикрылого Серафима.

– Жнец это мои подданные и они вроде живы ты не ошибся с целью? – приземляясь на подмостки, произнес Серафим, и его прекрасное лицо было опечалено. Золотые локоны широкая грудь глаза цвета морской волны, ослепительный доспех, и возраст всего за двадцать. Таким был гордыня, один из семи смертных грехов.

– Да я просто решил детям показа, что будет если они будут плохо тебе служить. Сейчас на лодочке через Стикс прокачу и верну в целости и сохранности – быстро стал врать жнец смотря на то как Серафим поигрывает своим мечем. Меч Серафима смог оставить зазубрину на его косе много лет назад еще при прошлых владельцах инвентаря. Так что были сомнения, что коса выдержит сражение с мечом плюс, в комплект амуниции жнеца после пробуждения был малость урезан госпожой Киую.

Между тем лодочка, наконец престала к берегу и неспешный Харон кинул узкий трап, и дети по одному отступали на его довольно большую лодку. Первой без слов он загрузил Нину, затем остальных девочек на пирсе оставались мальчишки. А Серафим стал медленно легкой, но грациозной походкой приближаться к жнецу выставив вперед свой прекрасный клинок.

– Я не хочу войны мой друг, но этот био- мусор отсюда не уедет – произнес так же спокойно серафим и сделал выпад в перед, и улыбнулся своей ослепительной улыбкой. Но он не учел, что место называемое пирсом могло выдержать вес недокормленных детей и скелета, а вот здоровый мужик в броне для него оказался не по силам. Доска хрустнула под сделавшим шаг вперед Серафимом, и он повалился в перед, а жнец, слегка отошедший в бок махнул косой над спиной падающего.

Причал оглушило диким не человеческим воплем. Сверху к воде спускались солдаты, но мальчишки уже загрузились в лодку вместе с пожитками. Молчаливый Харон оттолкнулся шестом от причала, и жнецу пришлось запрыгивать в лодку. Потому как старый маразматик, погрузив детей, убрал трап в лодку.

– Ты брат не обижайся через год другой отрастут, а эти я в замке повешу – крикнул жнец кидая на дно лодки шесть крыльев срезанных косой. Туман медленно окутал лодку, наконец, то пропал шум визга Серафима.

Ватикан ночь красной луны рождение греха.

– И так сын постарайся ради господа, конечно, ты не Николаус, но я в тебя верю – произнес седой представитель протестантской церкви, стоя на коленях перед щуплым ребенком с серыми волосами.

– Да папочка можешь рассчитывать на меня – произнес слегка заикаясь мальчик и направился к двери которую услужливо открыл кардинал Джованни Гвидиче.

Комната была довольно большая, мальчик испугано шагнул в нее, за спиной сразу захлопнулись двери. Несмотря на обилие свечей в древних канделябрах комната была освещена плохо, ступая босыми ногами по каменному полу он приблизился к столу. Там лежали ослепительные сокровища корона из чистого золота с красивой змейкой, кольцо с большим ярко пылающим камнем, какие-то золотые гусли, кубок с драгоценными камнями, искусно вплетенное в серебреную оправу маленько зеркальце, вкусное сочное яблоко и наконец предел мечтаний любого мальчишки меч.