У нас была собака, Ганс, невероятных размеров и очень злая. Это помесь овчарки и дога. Она принимала только папу, а остальных могла просто уничтожить. Помню, как однажды она укусила маму за коленку. Только папа мог ее кормить и гулять с ней. Но меня Ганс тоже любил. Как-то мы гуляли в лесу, я была еще маленькая, споткнулась о ветку и упала. Ганс взял меня зубами за шубу, поднял и даже пронес немного как щенка. В моих глазах, в глазах маленькой девочки, собака была огромной. Потом нам пришлось отдать ее в службу охраны, потому что мы с ней уже не справлялись.

В школе до 10 лет я училась очень хорошо, была лучшей по математике. По вечерам я садилась к папе на коленки, и мы вместе с ним решали задачки. Он рассказывал мне, как устроен мир математики. Я так любила этот предмет. Возможно, потому что это время я проводила с папой.

Когда мы играли с папой в шахматы, он всегда в начале игры убирал ладью и давал мне фору. Иногда мне удавалось у него выиграть. Может, мне так казалось. Но папа давал мне ощутить вкус победы.

У меня в детстве была зарплата, это тоже придумал папа. Он давал мне карманные деньги, но не просто так, а за выполнение домашних дел: вынос мусора, глажку белья, выгул собаки. У меня была специальная тетрадка, в которой я отмечала все, что делала. В конце месяца папа выдавал мне заработанную сумму. Чаще всего я тратила деньги на сладости – лопала их сама и делилась с друзьями во дворе.

Я помню, что у нас были «Жигули». И папа очень быстро гонял на машине. А мне это очень нравилось. И когда мы откуда-то возвращались, я притворялась, что сплю на заднем сиденье в машине, чтобы папа донес меня на руках до кровати. Мне кажется, он знал, что я притворялась. Но все равно нес меня до восьмого этажа. А я чувствовала себя в полной безопасности.

На Новый год мы вместе с родителями ставили искусственную елку. Она была очень красивая, совсем не как у всех – голубая. Мы доставали из коробки стеклянные игрушки. Бережно, с любовью разворачивали их и развешивали на елке. На макушку традиционно крепили красную звезду. Завершающий аккорд – серебряный дождик. Без него елка не казалась нарядной. Это было волшебно! А еще мама и папа украшали для нас елку конфетами. Это были самые вкусные конфеты в мире, которые мы охотно ели с братьями все новогодние праздники, предвкушая каждый новый день.

На 8 Марта папа приходил домой с огромными охапками мимоз и тюльпанов для мамы и меня. И вся квартира наполнялась запахами цветов, любви, тепла и заботы.

Летом я много времени проводила у бабушки на реке Оке. Мы с папой изучали насекомых, собирали в лесу грибы. Помню пионерские лагеря, в которые я ездила.

Мы часто собирались большой семьей. Приезжали мамины и папины родственники. Папа был главным заводилой, душой компании. Такое ощущение, что все крутилось вокруг него. У нас была очень дружная семья, а потом как будто все оборвалось. Как будто папа был замочком на бусах, который скреплял все бусинки.

Мне сложно вспомнить взаимодействие с мамой. Я как-то больше проводила времени с папой. И с ним у меня были особые отношения. Хотя маму я любила, люблю и буду любить.

До того как ушел из жизни папа и меня отдали в другую семью, я помню себя девчонкой-заводилой. Я была быстрая, ясная, четкая, и мне кажется, что я проявлялась как личность на сто процентов. В 10 лет я закрылась в ракушку, и мой внутренний рост замедлился. Но таков был опыт моей души, ее запрос. Думаю, я бы не написала эту книгу, если бы не пришлось пройти все, что было пройдено.

Не просто было вспоминать, но я вспоминаю…