– Именно, – кивнул я. – Но это не самое удивительное. Эта система использует технологию Потока.

Она замерла, её взгляд стал сосредоточенным.

– Поток? В Синей зоне? – переспросила она. – Но это невозможно. Здесь ведь нет связи с Потоком.

– Я знаю, – сказал я. – Вот это и странно. Эта сеть не могла быть создана Синей зоной. Она явно появилась задолго до неё. И что ещё важнее, Синяя зона прекрасно знает, что там происходит.

Ари смотрела на меня, пытаясь осмыслить услышанное.

– Ты хочешь сказать, что они как шпионы, но скрывают себя от мира?

– Да. И не просто скрывают. Они явно используют эти знания, – сказал я, чувствуя, как волнение от сегодняшнего дня снова захватывает меня. – Ты же помнишь, когда мы попали сюда, никто не говорил нам, что такое Синяя зона. Мы даже не подозревали, что она существует. Но они знали о нас. Всё знали.

Ари долго молчала, а затем медленно кивнула:

– Хорошо. Но, Макс, не рискуй нами. Мы только начинаем строить здесь жизнь.

– Я знаю, – сказал я, устало улыбнувшись. – Я буду осторожен.

На этом разговор закончился, но мысли о том, что я узнал сегодня, всё ещё роились в голове. Я смотрел в окно, на мерцающий в темноте город, и чувствовал, что ответы где-то рядом, но к ним нужно подойти очень осторожно.

Прошло три дня моего отпуска, и я не заметил, как погрузился в исследования. Терминал стал моим окном в мир Синей зоны – её историю, скрытые слои и структуру. Я изучал всё, начиная с происхождения города и заканчивая странностями подземных сетей.

Каждая новая деталь раскрывала передо мной больше вопросов, чем ответов. Синяя зона, как оказалось, была основана группой учёных и инженеров, которые отказались от Потока и цифровизации сознания.

На четвёртое утро я оторвался от экрана и заметил, как тишина наполнила квартиру. Ари давно ушла в свою школу, а я даже не успел пожелать ей удачи. Я посмотрел на время и понял, что она уже давно начала свои занятия.

Школа «Кенджицу но Кокоро» находилась недалеко от центральной площади, в одном из зданий, отведённых под культурные и образовательные цели. Уже подойдя к ней, я услышал звуки тренировок – ритмичные удары деревянных мечей, глухой топот и чёткие команды Ари.

Когда я вошёл, меня сразу поразила атмосфера. Просторный зал, залитый мягким светом. Стены украшали изображения древних японских иероглифов и философских цитат, которые Ари сама выбирала. На полу – идеально отполированная деревянная поверхность, отражающая силуэты занимающихся.

У группы подростков в руках были деревянные мечи, они с упорством выполняли движения под строгим взглядом Ари. Её голос был одновременно твёрдым и вдохновляющим.

– Помните, что ката – это не просто набор движений! Это способ выразить своё внутреннее состояние! Дисциплина начинается с уважения – к себе и своему противнику!

Она заметила меня, как только закончила фразу. На её лице мелькнула лёгкая улыбка, и она подошла ко мне.

– О, ты всё-таки пришёл, – сказала она, глядя мне прямо в глаза.

– Ага, – я пожал плечами с улыбкой. – Ты же знаешь, я всегда держу слово.

Она приподняла бровь, слегка насмешливо:

– Ну да? И давно ты собирался чинить нашего дроида для тренировок?

– Дроида? – я замер, и тут меня осенило. Я же обещал починить его пару недель назад!

Ари рассмеялась, видя, как я пытаюсь вспомнить свои же обещания.

Мы прошли в её кабинет, где стоял дроид, отключённый и лежащий на подставке в углу комнаты. Ари, заметив, что я не спешил с ремонтом, кивнула в сторону устройства.

– Вот он, – сказала она. – Дроид, с которым справляются даже наши самые неуклюжие ученики.