– Через секс? – я задаю вопрос, смотря куда-то вниз.

– Через секс, малышка. Ты узнаешь много нового о себе, – его ладонь по-хозяйски накрывает низ моего живота и чуть сдвигается, он в любой момент может нырнуть мне между ног, но пока сдерживается. – Перестань противиться. Я знаю, как тебя надо трахать, знаю как завести и как заставить кончить с криком. Знаю как поиметь так, чтобы ты сама просила еще раз. Давай уже играть по-взрослому, Карина.

“Давай играть по-взрослому, Карина”.

Эта фраза раз за разом крутится в моей голове. Я не могу отбросить ее и просто забыть, сделав вид, что Дитмар не произносил ее. А еще не могу забыть того диалога, что произошел позже.

– А если я не соглашусь? Если откажусь?

– Я смогу убедить твоего отца, что тебе тут плохо, Карина, – спокойно говорит он. – Издеваться не стану. Не в моих правилах.

Я не знаю, почему это удивляет меня. То, что он не станет брать меня силой, не станет насиловать и издеваться. Он точно хочет меня, потому что стоит мне лишь раздеться, как у него загорается взгляд. Появляется дикое пламя, которое едва дает ему сдерживаться. Но он не делает ничего, что причинило бы мне вред. Даже охрану и ту пообещал наказать за то, что распустили руки.

Он не убеждал меня больше. Не говорил, что я потеряю, если вдруг не соглашусь, не стал убеждать в собственных способностях. Просто оставил меня одну и сказал, что если я решу согласиться, могу сказать охране, и они проведут меня к нему. Самое ужасное, что я действительно об этом думаю. Не принимаю единогласное решение дождаться, пока истечет эта неделя и вернуться к отцу, я думаю над его предложением.

Дитмар поселил внутри сомнения, которые не дают мне покоя. Я понимаю, что девственности меня уже лишили: об этом свидетельствует несколько капель крови на постели. Отныне я женщина и мне не за что цепляться, нет причин отказывать себе в том, чтобы переспать с парнями, но…

Никто меня не возбуждал так, как это делал Дитмар. Никто. Ни один парень, с которым я заводила отношения.

И это съедает меня изнутри. Я вспоминаю оргазм, который он подарил мне прошлым утром и понимаю, что он может дать мне больше. Гораздо больше. Хочу ли я? Да, хочу. Но меня останавливает то, каким способом я сюда попала. Каковы планы были изначально? Поиграть? Заставить быть послушной? Или все же доказать моему отцу, что мне здесь плохо?

И в одном он точно прав: я ненавижу отца. Его повышенную опеку и тотальный контроль всего, что касается единственной дочери. Отец знал обо мне всё: где и с кем я обедала, в какую кабинку туалета зашла в университете, с кем поцеловалась на выпускном в школе. К слову, я никогда больше не видела того парня. Да и никого, кто мне нравился. По-настоящему. Их было так ничтожно мало. И все сбежали. Я тогда не понимала почему, думала, что обидела их чем-то, а это все отец. Он платил им или угрожал, чтобы я оставалась одна. Никто из них, по его мнению, не был достойным меня.

Я до сих пор знаю, что он мечтает о моей свадьбе с его партнером – Леонидом Зарецким. Ему глубоко за тридцать, у него влиятельный бизнес и он никогда не позволит мне голодать. На это всегда давил папа. На то, что я выбираю тех, у кого нет денег, кто недостоен меня, потому что продал, едва на горизонте замелькали купюры. Я не понимала, зачем он это делает.

И чем больше думала, тем больше убеждалась в том, что должна согласиться. Пойти к Дитмару и сделать то, чего по-настоящему хочется, отбросив все сомнения. Я знаю, что разозлю отца своим поступком, что он будет в бешенстве, едва узнает, что я была с ним, еще и по доброй воле.