Телефон зазвонил так неожиданно, что Ника даже подпрыгнула и едва не выронила его. Звонили ей с того самого номера, который она безуспешно набирала пару минут назад.

– Я слушаю! Кто говорит? – резко и требовательно спросил начальственный мужской голос.

– Вероника Орлова, от Наума Гершвина, – Ника прошла на кухню и села за стол.

– Здравствуйте, госпожа Орлова, – уже более приветливо сказал мужчина. – Я так понял, вы уже приехали?

– Да, только что с поезда, – Ника, жуя булочку из "Теремка", безнадежно посмотрела на серое небо за окном. Дождь и не думает прекращаться…

– Отлично. Как доехали?

– Спасибо, нормально.

– Когда вам будет удобнее встретиться? – поинтересовался Ошкоков. – Полагаю, сегодня вы хотите отдохнуть с дороги? Предлагаю завтра в десять, в "Кофейне" в гостинице "Воркута", Центральная площадь.

– Хорошо, – ответила Вероника, думая, что здесь невозможно заблудиться. Наум несколько раз бывал в Воркуте и очень хвалил городскую планировку – удобно, компактно, до любого места можно быстро добраться. В крайнем случае можно сесть на автобус или взять такси – рекламки местной службы она успела заметить в остановочных павильонах.

– Завтра в десять жду вас, – заключил бизнесмен и попрощался.

"Вот и отлично, значит, сейчас я съезжу в "Параллель", – Ника щедро обрызгалась репеллентом, помня предупреждение Наума о комарах, снова сдернула с крючка в прихожей ветровку и пончо и вышла.

Добротная железная дверь квартиры запиралась на шесть оборотов ключа с внушительным лязгом и выглядела мощной и несокрушимой. Да и сам дом, хоть и явно был построен не вчера, был даже на вид крепким, на века построенным. В квартире Ника не слышала никаких звуков по соседству – шаги, музыка, телевизор, голоса… Звукоизоляция, наверное, здесь получше, чем в питерских высотках Северной долины.

В подъезде на всех площадках были приклеены объявления с просьбой не курить, уважая других соседей, страдающих от чужого табачного дыма. И видимо, этот запрет соблюдался: нигде не пахло дымом, а на подоконниках не было баночек для окурков.

Подъезд был опрятным, чистым, со свежей голубой краской на стенах и побелкой без единого постороннего штриха. Окна отмыты, у дверей лежат красивые коврики. И даже детские санки, велосипеды и автомобильчики стоят у стен аккуратно, чтобы не мешать проходу.

Из почтовых ящиков торчали уголки свежих газет, и Ника вытянула из "своего" ящика пахнущий типографской краской номер "Моей Воркуты". "Любопытно, о чем пишут северные коллеги. Почитаю вечером!".

*

Спускаясь по улице Ломоносова к площади, Вероника продолжала с любопытством осматриваться по сторонам и невольно замурлыкала песню группы "Браво":

– Этот город – самый лучший город на Земле

Он как будто нарисован мелом на стене…

Магазин "Аза" – вот здесь можно и продукты купить. До дома рукой подать! "Поляна" в полуподвале – это явно алкомаркет. "Почта-Банк" через дорогу. "Модас" – женская одежда. И тут же таблички: "Внимание! Сход снега с крыши!". Сейчас они выглядели совершенно неуместно: несмотря на дождь, было тепло.

– Этот город, просыпаясь, смотрит в облака

Где-то там совсем недавно пряталась луна

А теперь взрывают птицы крыльями восход

И куда-то уплывает белый пароход

Этот город не похожий ни на что вокруг

Улыбается прохожий, и за пять минут,

Помогая человеку верить в чудеса

Распускаются фонтаны прямо в небеса… – Ника зашла в "Азу", чтобы купить бутылочку воды и спросить, как пройти к Центральной площади.

Продавщица, отсчитывая сдачу, ответила, что Центральная площадь – это следующая после Юбилейной. Ника забила маршрут в телефон и решила, что пройдется пешком. Меньше километра! О таких расстояниях в Питере она и не слышала.