– Дома разберёмся.
Наталья Фёдоровна пытается всё-таки спасти позицию:
– Я вас не знаю.
У противника цугцванг – нет хороших ходов и позиция у неё безнадёжна. Вот что значит тщательная подготовка перед партией. Просто надо дожать, но я не на турнире. Надо аккуратно: женщина, как и Восток – дело тонкое:
– Я уже год заполняю самые различные анкеты в вашем банке. Вы меня лучше знаете, чем я самого себя. Надо лучше меня узнать? Пожалуйста! Культурная программа: прыжки с парашютом, сплав на плоту по реке Макариха, посещение нашего кинотеатра “Томлун”: последний сеанс, последний ряд. В качестве приложения, могу предложить пройтись по магазинам – это самое увлекательное занятие в нашем городе. Надо же определиться, что покупать перед помолвкой и заодно отметим это дело.
– Последний сеанс, последний ряд – как давно это было…– Наталья Фёдоровна мечтательно вспоминает – Но в кинотеатр мы не пойдём. Лучше по магазинам, чем прыжки с парашютом. В магазинах можно сразу составить мнение о человеке. Если это бутики, то его стиль, вкус, харизму. Если это продуктовый магазин, что он готовит и как – по специям, которые выбирает.
– Фрунзика Мкртчяна помните? Его знаменитую фразу: “Валико, ты любишь долма?” Наталья Фёдоровна, как я соскучился по долме! Я после шести позвоню и мы определимся. До свидания.
– До свидания.
Чистая победа! А теперь пусть выигрывает все последующие партии.
Доживший до пенсии
Это когда ещё можешь пробежать сто метров за девятнадцать секунд, но уже забываешь бутылку водки в магазине.
Это когда ты знаешь, что у тебя лежат в кармане тысяча рублей, но, вдруг, там их не находишь. Обыскиваешь все карманы, заглядываешь даже в туфли и носки, мучительно раздумываешь, куда бы ещё заглянуть… В расстроенных чувствах снимаешь деньги с карточки и кладёшь в этот же карман. И опять их там не находишь. И это неважно, что потом находятся все деньги, т.к. был в разных брюках, джинсах и пиджаках. Ты начинаешь глубоко задумываться из-за этой тысячи о смысле жизни…
Когда твоя любимая уже весит намного больше тебя и не можешь поднять её на руки.
Это когда уже не можешь повторить все двенадцать подвигов Геракла, с трудом хватает сил только на один.
Это когда, наконец, можешь себе позволить ранее непозволительную для себя роскошь на работе – быть самим собой. Выгонят ‒ ну и пусть. Пусть сами учатся понимать производство, а не только служебные записки и письма писать.
Это когда твоё время безвозвратно ушло. Настало время Интернета, полуфабрикатов и дошираков. Чувствуешь себя, как эксклюзивные валенки, выставленные в современном обувном магазине. Захожу к девчатам в отдел и спрашиваю о чисто русской еде:
– Кто и как готовит солянку? Смотрел в Интернете, а там от болгарского перца до сёмги.
В ответ гробовая тишина.
– Ну, да – русских здесь нет. Только лица неизвестной национальности. Одни шпионы вокруг!
Но я всё равно приготовлю своё любимое соте и почитаю любимых авторов О Генри, Куприна и так далее.
Деньги давно уже не пропиваю, но ощутимую часть прокуриваю. Вот буду жить на одну лишь пенсию и, точно, брошу. Уже знаю как: пристегну себя наручниками к отопительной системе. Вот только с женой что делать? Она же оторвёт меня вместе с радиаторами и трубами…
На одну пенсию можно прожить: если не пить, не курить и в гости не ходить. На семьдесят процентов питаться дарами своего огорода, леса и близлежащего водоёма. И умудриться при этом не заболеть.
Дожить до пенсии нашим мужикам – это подвиг, который барону Мюнхгаузену и не снился.
Это когда Система утверждает: ты ещё остался нам должен!