К 1955 г. во всю реализовывалась идея Минздрава СССР о полной ликвидации природных очагов чумы на территории нашей страны. Это казалось предельно простым: раз уже известны все виды грызунов – основных носителей возбудителя чумы, значит, их нужно взять и уничтожить! В противочумных институтах, на станциях, в отделениях создавались истребительские отряды, которые забрасывали отравленное разными ядами зерно в норы грызунов. Ради увеличения продуктивности работ стали использовать авиацию. Для самолетов АН-2 – «кукурузников» придумали специальные распылители зерна, которое с бреющего полета рассыпали полосами по природно-очаговым участкам. За это изобретатели были удостоены Сталинских премий.

И дернуло же меня, в открытую, в разговорах, на совещаниях, конференциях критиковать такой метод профилактики чумы! Тогда еще не было на слуху понятия «экология», но и без того было ясно, что гибнут не только «естественные резервуары» чумы, но и птицы, такие как ни в чем не повинные жаворонки, дрофы, куропатки, вороны, орлы, да и ценные пушные хищники, отведавшие отравленной добычи. Ну, жалко же ее, Природу, мать нашу! Этим самым я вызвал очередное раздражение у руководства отделения и Гурьевской противочумной станции. Под разными предлогами меня все реже стали включать в состав противочумных отрядов, переключив на работу с бруцеллезом, сибирской язвой, туляремией. Чувствуя недостаточную подготовленность по клинике этих инфекций, я выхлопотал место в ординатуре на кафедре инфекционных заболеваний Казахстанского медицинского института… Однако, под сенью лозунга: «Лучшая учеба – это практика!», вместо институтских клиник, возглавляемых учеными инфекционистами, меня направили в качестве участкового врача в совхоз «Александровский», Кустанайского района, Казахской ССР в степном краю с редкими и чахлыми опушками лесных массивов. То была «Эпоха Освоения Целинных и Залежных Земель». Страна крайне нуждалась в улучшении обеспеченности хлебом. С конца войны и до середины пятидесятых годов все силы и средства уходили на восстановление разрушенных городов, сел, тяжелой промышленности. Было не до избытка продуктов питания. Сельское хозяйство не восполняло и половины потребностей в зерне. «Железный занавес» резко ограничивал импорт ржи, пшеницы, кормовых культур из-за рубежа. Следовало рассчитывать лишь на собственные возможности. Н.С.Хрущев-Первый секретарь Центрального комитета партии СССР, выдвинул идею распашки под зерновые культуры степей и полупустынь в Казахстане, Сибири, на Урале, в Поволжье, на Северном Кавказе, в Среднеазиатских республиках. Был составлен и утвержден план подъема сельскохозяйственного производства. Началась очередная «битва» за осуществление этой грандиозной задачи и как всегда – «любой ценой» и «ни шагу назад». По железным и шоссейным дорогам хлынули нескончаемые эшелоны добровольцев, сельскохозяйственной техники, строительных материалов. В местах распашки возникали городки из палаток и передвижных вагончиков, полевых ремонтных мастерских, электростанций. Ринулись отряды инженеров-механиков, комбайнеров, трактористов, бухгалтеров, хозяйственников. Так что и медики здесь пришлись весьма кстати!

Вспомнив свою первичную специализацию лечащего врача, я занялся оказанием помощи пожилым жителям поселков с их повседневными недугами: радикулитами, высоким кровяным давлением, а механизаторам вскрывал флегмоны и панариции. С некоторыми из этих ребят сдружился, даже попробовал себя в качестве комбайнера. Вроде – получилось! Порой, после выполнения своих врачебных обязанностей, в вечерние и ночные часы садился за руль комбайна и включался в уборку урожая! И ради молодого любопытства и ради некоего приработка, ибо привозимые к нам харчи и ширпотреб далеко не всегда соответствовали уровню цены моего профессионального жалования.