Сам Игаль рассказывал на суде о рижской поездке так: «Деятельность Бюро по связям (Натива) уже не была такой секретной. Там нужны были люди для организации сионистской деятельности, преподавания иврита и других вещей. Они обратились к моему армейскому подразделению, чтобы им прислали людей. Каждые два месяца люди менялись. Я поехал с моим товарищем, Авиноамом Эзером. Когда мы приехали туда, они работали с пятнадцатилетними подростками, хотели убедить их уехать в Израиль. Я думал, что они не правы, и что лучше работать со студентами. Я надел на голову кипу, пошел по улицам и нашел их. Я начал по-настоящему привлекать всеобщее внимание – йеменит с кипой. В итоге у меня подобралась группа человек в сто. Это был огромный успех». Не исключено, что Амир имел какое-то небольшое секретное задание. Он был обучен технике организации и работы с группой и вернулся из Риги другим человеком, а может быть, и с миссией, которая ему тогда была непонятна до конца. Но какова бы ни была истинная цель пребывания будущего юриста в Советском Союзе, осенью 1992 года он вернулся оттуда другим – студенческим радикалом из Бар-Иланского университета. Что-то произошло там и изменило его отношение к жизни, хотя молодой человек еще не был убийцей. Спецслужбам только предстояла работа по превращению его в настоящего террориста.

В том же 1992 году Ицхак Рабин стал премьер-министром. В предвыборной кампании он обещал избирателям ни за что не отдавать Голанские высоты и не вести переговоры с Ясиром Арафатом. Но после избрания развернулся на все 180 градусов, ринулся строить палестинскую автономию и уничтожать еврейские поселения на западном берегу реки Иордан. Политика стареющего лидера Рабочей партии, архитектора мирного процесса подвергалась жесточайшей критике. Популярный израильский певец Авив Гефен пел по радио: «Кто там идет пьяный? Да это ж глава правительства!» К 1995 году политическое положение Рабина было далеко не лучшим. Амира к тому времени уже «обработали» и склонили к мысли, что нужно убить премьер-министра. В процессе подготовки студента юрфака к теракту Равив убеждал его в необходимости избиения арабов, но Игаль отказывался от таких мероприятий. Лишь однажды он принял участие в антиарабской акции «Ночной патруль» в Хевроне. «Патрулировавшие» вначале побили стекла в арабских домах, а затем разбили фотокамеру одного из палестинских журналистов.

Барри Хамиш в своей книге «Кто убил Ицхака Рабина?» предоставляет читателям свидетельские показания о подталкивании будущего террориста на политическое убийство. «Согласно Саре Элиаш, директору женской средней школы “Лахава”, некоторые из ее учениц слышали, как Равив подбивал Амира убить Рабина. Равив сказал Игалю и другим, что Рабину вынесен приговор, он должен умереть, и тот, кто убьет его, будет праведником. Равив имел большое влияние на Игаля. Он все время подчеркивал перед ним и перед другими студентами, что тот, кто приведет в исполнение приговор против Рабина, выполнит святую миссию».

А вот что говорила Геула Амир, мать Игаля: «Согласно показаниям друзей Игаля, Равив был просто помешан на одном вопросе: убийстве Рабина. Он и Игаль часто обсуждали возможность теракта…»

Игаль Амир уже не скрывал своего намерения убить премьер-министра. Он говорил об этом сотням людей на организованных им субботних семинарах, а также в Бар-Илане. В Израиле будущий террорист стал известен еще за два месяца до убийства. В газете «Маарив» приводились сведения о том, что он арестовывался полицией 27 июня 1995 года по подозрению в планировании убийства Рабина и что 1 июля был выпущен на свободу по приказу ШАБАКа. Доказательством служили три письма из переписки между этой спецслужбой и полицией.