В комнате нас жило четверо, и все новички. Однажды моя соседка по комнате билась в истерике в кровати. Мы понимали, что у неё сильные душевные страдания, но правилами было запрещено к ней подходить. На четвёртые сутки я почувствовала, что сама с трудом держусь. Это ощущение было очень явным.

Во время перерывов нам разрешали гулять по территории лагеря. Она была огромной и очень красивой, но нам выделили лишь маленький участок перед входом в корпус, где мы жили. Это было сделано для того, чтобы во время отдыха и прогулок мы всегда были на виду. Таким образом, никто не мог уйти незамеченным.

Каждый день, в перерывах, я сидела под одним деревом и разговаривала с паучком, который спускался ко мне на паутинке. Можно так было или нет, я не знаю, но это помогало мне восстановить свою психику.

Однажды всплыла непроработанная травматическая ситуация, вызывавшая душевную боль. Я не знала, как справиться с этим, и несколько дней боролась с желанием уйти и спрятаться. Я понимала, что нужно проработать эту боль с помощью специалистов, но такой возможности не было. Я оставалась одна с собой и справлялась как могла.

Запомнилось, как во время практики одна молодая девушка начала истерически смеяться, затем биться о пол и выкрикивать непонятные слова. Ее вывели из зала, и мы больше её не видели. Мы не знали, что произошло, так как нам было запрещено разговаривать. Позже, когда нам разрешили говорить, я спросила кураторов, что с ней случилось. Они сказали, что ей стало плохо и ей пришлось покинуть лагерь. И это был далеко не единственный случай.

В самом начале Випассаны, после целого дня медитации, начались лекции. Я, с критическим мышлением, услышала в них тонкую вербовку в буддизм. Хотя говорилось, что Випассана не связана с религией, я заметила, что многие «старые студенты» Випассаны подчиняются буддистским обычаям. Постепенно новички стали делать то же самое, и это вызвало у меня много вопросов. Сама я в первый же день лекций дала установку своему сознанию: принимать из лекций только ту информацию, которая мне откликается и не имеет отношения к религиозной основе.

Курс принёс мне много осознаний, но был очень тяжёлым физически и психологически. Возвращаясь в реальный мир, я не могла понять, что происходит. Благо, у меня было время в поезде, чтобы переосмыслить происходящее.

Через несколько лет я решила попробовать снова и поехать второй раз. У меня уже был большой опыт в медитациях и экспертность в психологии. Я хотела использовать свой предыдущий опыт и знания, чтобы ещё глубже погрузиться в медитацию. Однако и в этот раз у меня возникли проблемы.

Внезапно начали проявляться травмы, о которых я даже не подозревала.

На второй день моего пребывания на курсе у меня началась рвота. Я поняла, что это связано с психосоматикой и решила продолжить наблюдать за происходящим. Мой мозг отказывался воспринимать лекции, я стала сомневаться в целях и принципах Випассаны.

На вторые сутки у меня начались сильные физические боли, и я поняла, что мозг саботирует мою практику. Я решила прекратить участие в курсе и вернуться к своим обычным практикам медитации, и к концу третьих суток уехала. (По секрету расскажу, что я бы и в первый раз так же быстро уехала, если бы могла – но на обратный поезд не было билетов).

Это был мой второй опыт участия в курсе Випассаны, и я поняла, что эта практика была создана скорее для бедных индусов, чтобы управлять и манипулировать ими. После этого опыта я начала глубже изучать эту тему и нашла исследование учёного из Калифорнийского университета, которое говорит о том, что после Випассаны некоторые люди попадают в психиатрическую больницу. Эти исследования уже распространяются на англоязычном пространстве и, возможно, дойдут и до нас в Россию. Поэтому я считаю, что перед участием в курсе Випассаны необходима подготовка. Статистика показывает, что 30% учеников покидают курс. Это не о слабости людей, а о насилии над собой и своей психикой.