***

Ранним утром Ута выехала на такси в аэропорт Тегель. Самый недостойный из всех аэропортов в столицах западного мира...

Она успела пройти секьюрити. И даже вовремя выпить еще один кофе. В зале ожидания начала внимательно читать культовый журнал «Spiegel». В Цюрихе ей придется часами вести беседу с потенциальными отцами ее ребенка. Поэтому ей жизненно необходимо узнать как можно все об экономически-политической обстановке в мире, включая сплетни о проминенции…

11. Глава 11

Ряды кресел и в бизнес-классе самолета были заполнены до отказа. Пассажирами, которые в понедельник в восемь утра должны уже сидеть за своими рабочими столами в Цюрихе.

Девяносто процентов мужчин, поглощенных своим ноутбуком или воскресной газетой. Если бы они отпустили себя, то наверняка 'почитали' бы журнал «Playboy».

Ута забронировала первый ряд и забралась на свое место. Это было неподходящее место для того, что она собиралась сделать. Найти богатого мужчину для зачатия.

В первом ряду находились лишь берлинцы, люди, которых она вполне может встретить снова. У себя дома.

Ее соседу, казалось, было около шестидесяти лет. Избыточный вес, потный и без обручального кольца.

Он читал женский журнал «Cosmopolitan»…

Ута едва подавила улыбку.

Сосед быстро убрал глянцевый журнал, в котором откровенно разглядывал Хайди Клум в бикини.

Ута выпила две кружки черного кофе, закрыла глаза и задумалась о том, что будет через три дня.

— Боже милостивый, — мысленно молилась она, не складывая рук. — Сделай пожалуйста так, чтобы все получилось. Подари мне это маленькое существо, которое я буду безумно любить. Сделай мою кроху раем для меня на Земле!

Добрый Господь любил женщин. Даже непослушных. Или особенно их?!

Пилот пронесся над Цюрихским озером. На востоке и юге Альпы все еще были покрыты снегом. На озере маленькие паромы соединяли деревни справа и просто берега с лесами слева.

Ута была тронута.

Она живо представила себе, как вела бы в одной из этих деревень свою частную клинику. С одним или двумя сотрудниками, предпочтительно женщинами. А главное, с тридцатью рабочими часами в неделю! С выходными по субботам, когда она будет возить ребенка по Цюриху, ходить по магазинам и пить латте. Она бы наблюдала бы во время своих вылазок в 'город' за мужчинами. Быть может, время от времени впускала бы кого-нибудь из них в свою жизнь. Точнее, только постель. А может, и нет…

Машина вскоре приземлилась и остановилась.

Толстяк рядом с ней откинул книгу и поднялся. Его спина коснулась спины Уты. Она была такой мягкой, что Ута вздрогнула.

Когда Ута взялась за чемодан, он вывалился из верхнего отсека на нее.

Ее сосед вовремя наклонился, поймал его, отдуваясь протянул его Уте.

От него пахло одеколоном, который, как и полагала она, давно уже не продается.

Ута вышла первой на солнце в проходе. Стоя у пассажирского выхода, пилот улыбнулся ей:

— Восемнадцать градусов. Добро пожаловать на юг!

Она улыбнулась ему. Подняв руку, произнесла:

— До среды, капитан. И пожелайте мне удачи!

Он посмотрел ей вслед.

Аэропорт Цюриха был большим и благоустроенным.

Ута села в э-поезд, который, казалось, плыл…

На стене туннеля шел фильм. В нем показывали заснеженный Маттерхорн. Кроме того, невидимые коровы мычали.

Все пассажиры смеялись. Кроме швейцарцев.

Поезд быстро доставил ее к выходу из терминала.

Ута позволила себе такси. Ее бюджет был и так уже разгромлен. Поэтому сто франков за поездку в к отелю не имели значения!

В машине пахло хвоей, кожаные сиденья были безупречны.

Сам водитель был одет в брюки со складками и пиджак. Он открыл пассажирскую дверь, спросил Уту о цели поездки и ее музыкальных желаниях.