Когда речь идёт о детских конфликтах, нам бы не хотелось, чтобы дети реагировали, исходя из побуждений этого нижнего мозга. Зато нам бы хотелось включить реакции высшего мозга, отвечающие, например, за такие опции как: анализ, мышление, эмпатия, рефлексия, воображение, планирование… Всё то, что поможет нашему ребёнку найти правильное решение в трудных ситуациях. Однако нижний и верхние отделы мозга взаимоисключающие. Работает или один, или другой, но никак не вместе.

Чтобы работал высший мозг, в мозге не должно быть кортизола. Это значит, что извне не должно поступать сигналов тревоги, угрозы или опасности. Ребёнок должен быть спокоен. Иначе – встречайте любой из вариантов реакций нижнего мозга.

Важно знать, что у детей только формируются и оформляются отделы высшего мозга, а значит требовать от ребёнка безукоризненного поведения – значит требовать невозможного. Однако и пускать всё на самотёк – плохая идея. Зато можно помочь сформироваться нейронным связям, определяющим поведение ребёнка в сложных ситуациях; можно объяснить, что такое хорошо и что такое плохо; можно обозначить границы дозволенного и допустимого поведения.

– Мозг изменяем – нейропластичен.

Любое обучение самопогружению/ языкам/ музыке/ спорту не проходит бесследно – оно фундаментально физически перестраивает мозг. Повторяющийся опыт меняет химию мозга по схеме:

Активизация -> повторение опыта -> связь

Так, позитив в отношении к первой учительнице по математике может стать основой любви к предмету на всю жизнь. И наоборот: некомпетентный учитель по языкам, например, может на всю жизнь отбить желание им обучаться и станет помехой во взрослой жизни.

Чему мы изо дня в день учим детей? Насколько важна последовательность в воспитании, продуманность хотя бы базовых принципов воспитания, наш опыт, наш подход к ребёнку…

В любой конфликтной ситуации вдохните побольше воздуха и задайте себе три вопроса, которые отключат ваш «автопилот»:

– ПОЧЕМУ мой ребёнок так поступил? Это основа эмпатии. Вы всегда на стороне ребёнка, всегда разделяете проступок/неприемлемое поведение и самого ребёнка. Каждый раз начинаем с нового листа, без предубеждений (например, таких: оставив в комнате погодок, прибегаем на плач младшего ребёнка с криками на старшего: «Что ты опять натворил?! Оставь его в покое»). Помним, что дети ведут себя плохо не специально или не потому, что мы плохие родители. Они просто не умеют пока управлять своими эмоциями и контролировать себя.

– ЧТО я хочу объяснить ребёнку после конкретно этой ситуации?

– КАК мне лучше всего донести до своего ребёнка этот урок?

Что также следует учитывать в КАЖДОЙ конкретной ситуации:

– Уровень развития ребёнка (различить: ребёнок не может или не хочет выполнить ваши указания).

– Особенности характера.

– Степень эмоциональности.

– Прочие обстоятельства.

Дисциплина в том виде, в каком её понимают авторы (установление нейронных связей в мозгу, регулирующих поведение ребёнка), исключает физические и психологические наказания. Когда ребёнок получает боль от близких людей, которые должны бы вообще-то защищать его от этой боли, у ребёнка происходит дезорганизация работы головного мозга. Этот внутренний конфликт травмирует, ведь его никак нельзя разрешить: опасность для него представляют самые близкие люди, его опора, которые должны его защищать от опасностей.

В такой ситуации сильнейшего стресса высший мозг отключается и обучение или анализ ситуации исключены. Работает только примитивный мозг, способный только на три реакции: