К XV в., однако, усилилась антиеврейская пропаганда францисканцев, что послужило толчком к созданию в Сиене первых христианских ссудных и депозитных банков в Европе. Вначале это были т.н. monti di pietà («горы благочестия») – разновидность «касс взаимопомощи» или «кредитных кооперативов». Суть их состояла в том, что во время церковной службы зажиточные горожане собирали пожертвования. Из образовавшейся денежной «горы благочестия» выдавались беспроцентные ссуды малоимущим. Такие monti di pietà в начале XV в. стали возникать во многих городах Италии, а также во Франции и Испании как альтернатива ростовщикам. Однако вскоре стало ясно, что при беспроцентных ссудах капитал «гор благочестия» быстро истощается. И католическая церковь уступила экономическим реалиям, признав, что до 8% годовых является «нравственным процентом» и не считается грехом.

Конкуренция со стороны банковской сети monti di pietà, ужесточение политики пап в период Контрреформации привели к тому, что еврейские финансисты постепенно уходят из Италии. Одновременно приходит в упадок и вся Италия. Деятельность еврейских финансистов постепенно перемещается в Англию, Нидерланды, Германию и Австрию вместе с экономическим подъемом в этих регионах. В германских княжествах с формированием режима абсолютных монархий даже возникает статус придворных евреев – казначеев и откупщиков. К XVII—XIX вв. еврейские финансы распространили свое влияние на торговое кредитование и акционерное дело. Символом таких финансов XIX в. стал клан Ротшильдов, распространивший свою активность на страны Европы от Англии и Италии до России. Их имя и на следующие века стало нарицательным для обозначения финансового могущества.

Тот, кто не обучает своих сыновей ремеслу, учит их разбою.

Древняя еврейская мудрость

Евреи могли предложить Западу не только свою ученость, капиталы и умение торговать, но и навыки производителей. Роль евреев в становлении ткачества и шелководства на Западе нуждается в отдельном рассказе. Хотя, признаюсь, сведения об этом носят весьма разрозненный характер, и многие выводы я делала путем сопоставления фактов.

Очевидно, что искусство ткачества – это материальная база моды. Также, как мы уже выяснили ранее, оно было практически полностью заимствовано Западом у Востока в эпоху Средневековья. Строго говоря, наследовать в области ткаческих технологий Западу от Рима было особенно нечего. Античное ткачество уступало в техническом отношении древневосточному. Римский ткацкий станок был гораздо примитивнее древнеегипетского. Единственным вкладом Рима в ткацкую технику было создание рациональной конструкции челнока. Сложные, искусные, ручные операции ткача требовали личного мастерства ремесленника, и знания эти были утрачены в смутные времена распада Римской империи. Технологии раннего Средневековья имели значительно более низкий уровень по сравнению даже с уровнем, достигнутым античностью.

И всё же около XII—XIII вв. мы наблюдаем всплеск в области технологий, который ничем, кроме допуска в западное общество неких носителей знаний и умений, объяснить невозможно. Рискну предположить, что евреи сыграли здесь не последнюю роль.

Евреи из Северной Африки и с Ближнего Востока, обладавшие обширными профессиональными знаниями в самых разных областях, накопленными за столетия, прибывали в период Средневековья на Запад. Они основали там новые для Европы отрасли производства и ремёсла. В особенности это касалось текстиля.

Надо отметить, что история ткачества у евреев к Средневековью насчитывала уже много столетий. В библейский период холст и шерсть были основным текстильным сырьем. Эрец-Исраэль изобиловал шерстью, а Вавилония славилась холстом. В талмудический период начинается выделка тканей из новых материалов – хлопка (