– Хорошо. Только мне надо привыкнуть, – сказала Лиза, не отпуская мою руку.

– Вот эту! – воскликнул Миша, указав на красную высокую машинку внедорожник.

Он подбежал к ней и стал восторженно осматривать со всех сторон. Мужик растет, хмыкнул я.

– Миша, ты уверен, что хочешь поехать именно на этой машинке? – спросила Лиза, глядя то на сына, то на машину.

– Да мам, конечно, она же классная! И я точно смогу ей уп'авлять.

– Ты ещё буквой «р» не до конца управляешь, а тут такой большой автомобиль, – забеспокоилась девушка, с сомнением разглядывая автомобиль.

– Ну, мам. Вот послушай: рррррр, – прорычал он четко. – Слышишь?

– Слышу, – задумчиво проговорила она, продолжая рассматривать транспорт.

Миша посмотрел на меня в поисках поддержки.

– Лиз, смотри, там малыши меньше Миши катаются, а ты переживаешь. Мы же рядом будем, в любой момент остановим, если придется.

– Да, ты прав, хорошо.

Я оплатил аренду, а Лиза посадила сына и пристегнула ремень. Парень, что взял деньги, начал объяснять, как и что работает.

– Я знаю, я уже катался. С папой п'иходил. Я поехал, – сказал он, дослушав, и потихоньку двинулся вперёд, а мы пошли за ним.

Лиза выдохнула. Видимо испугалась, что сын начнет расспрашивать про отца. Я взял её руку в свою и девушка улыбнулась, на секунду отвлеклась от сына.

Мы вышли на большую асфальтированную площадку, где катались такие же малыши, как Миша. Мальчик то уезжал от нас, то возвращался обратно, с деловым, довольным видом. Мы прошли ещё немного дальше, почти к самому центру площадки, и сели там на круглую скамейку, что была размещена вокруг высокой клумбы с оранжевыми цветами. Доедали сахарную вату. Лизе пришлось есть две, так как Миша свою отдал ей.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил я у Лизы, когда она посмотрела на меня.

– Очень даже хорошо. А ты?

– И я. И Миша радостный. Смотри-ка, жизнь налаживается, – улыбнулся ей, шуточно поднимая вату в воздух, словно хочу за это выпить.

– Да, так и есть, – согласилась Лиза и повторила мой жест.

– Кстати, а ты с кем-то со школы ещё общаешься? С девчонками или парнями, с которыми дружила? – спросил я.

Лиза вздохнула. Миша прокатился мимо нас, с улыбкой до ушей и уехал на очередной круг с девочкой, что ездила на такой же, только розовой машинке. Круги они наворачивали перед нами, так что не приходилось бояться, что уедут куда-нибудь. Только становилось особенно шумно, когда подъезжали близко.

– Ни с кем не общаюсь. Как с тобой расстались, сошлась с Олегом, уехала и всё. Не хотела больше никого видеть и знать из той жизни, из школы. Потом кто-то из ребят пытался в друзья «постучаться» в социальных сетях, но я отклоняла. Может, это и неправильно, они же не виноваты в моих проблемах, но вот не могла почему-то снова дать им оказаться в моей жизни. А ты?

– И я нет. Примерно такая же история. В друзья добавлялись, но в итоге ни с кем не общался. До сих пор, бывает, кто-то «стучится», но в итоге даже просто до разговора не доходит, – ответил я и признал: – Всё внезапно осталось в прошлом.

– Так, может, и к лучшему? Никаких лишних напоминаний. Мне так точно от этого было только проще. Да и сейчас особенно не скучаю ни по кому. Там всегда был только ты. По тебе тосковала и злилась, а остальные были словно массовка, – глядя на асфальт, проговорила Лиза и вдруг спохватилась. – Ой, так, наверное, нельзя про людей говорить. Не смогла найти другого сравнения.

– Я тоже помнил только о тебе, – ответил я, пропустив последнее мимо ушей. Мной воспринималось все примерно так же.

Я осторожно притянул Лизу к боку, обнял рукой. Ладонь оказалась на её оголенном, чуть прохладном локте, пальцы принялись поглаживать, тихонько растирать. Сначала девушка была напряжена. Но постепенно расслаблялась, особенно после того, как подъехал Миша и словно совсем не обратил внимания на такую перемену.