Двенадцать глав воссядут и раскроют книги,

Они научат, как зерно от плевел отделять,

Кто нарушал все заповеди – замучают тех крики,

А души их Hard Travel будет ожидать.

Четыре стража охраняют всех здесь словно часовые,

Как Slave In Satan’s Service их все писания зовут,

И мертвецам здесь станут вдруг завидовать живые,

Когда, в ночи, четыре всадника возмездия придут.

И звуки преисподней в эту ночь родятся,

Те, кто не верил – сто веков будут страдать!

А остальные в том, что «темнота бывает доброй» убедятся!

Их темный мир готов в свои объятия принять!

Как только голос диктора затих, на сцене загорелись яркие лазерные люстры, а перед площадкой вспыхнул огонь. Группа исполняла свои самые известные хиты, многочисленная армия фанатов подпевала своим кумирам. Выброс энергетики от десятков тысяч людей был настолько сильным, что некоторые из прожекторов и лазерных голов не выдерживали и перегорали. Команде, обслуживающей концерт, за час приходилось несколько раз менять оборудование. Час за часом продолжалось шоу, обессиленные артисты уже были готовы отдать все, чтобы закончить концерт, в то время как люди в зале, словно одержимые, продолжали петь и танцевать. Когда до завершения концерта оставалось всего две композиции, Диана удалилась в гримерку. Концовка мероприятия была построена таким образом, что несколько песен группа исполняла без вокалистки, а вот завершающая часть шоу была полностью завязана на девушке и ее соло.

– Ты готова? – в гримерку к Жрице вошла Барбела.

– Что ты хочешь? – испуганно проговорила Диана.

– Не бойся, я не причиню тебе зла. Хозяин просил передать тебе подарок лично от него, именно за этим я здесь.

– Мне не нужны подарки от вас.

– Я бы на твоем месте так не говорила, ты знаешь, что может за этим последовать.

– Хорошо, я поняла, – вспоминая какие методы использует корпорация для убеждения своих подопечных, звездная вокалистка решила не продолжать спор. – Но быть может лучше я приму его после концерта?

– Нет. Хозяин хочет, чтобы ты исполнила последнюю песню именно в этом, так он будет понимать, что ты приняла условия.

– Какие условия?

– Надень его.

Барбела положила на стол бархатную коробочку черного цвета, развернула ее к Диане и открыла. Внутри находилось ожерелье из белого золота, инкрустированное драгоценными камнями.

– К твоему платью оно подойдет безупречно. Разве не так?

Глаза Барбелы блеснули, а на лице снова появилась улыбка. Диана не понимала, за какие заслуги Атанас делает ей такие подарки, но спорить с его помощницей она боялась. Взяв ожерелье в руки, она надела его себе на шею и повернулась к зеркалу, чтобы взглянуть на то, как оно смотрится в сочетании с платьем.

– Ты прекрасна, хозяин будет доволен, – в зеркальном отражении появилась помощница Атанаса.

– Не знаю, что и сказать. Оно прекрасно.

– Тебя ждут.

– Спасибо, я…

– О нет, – перебила девушку Барбела. – Пожалуй, обойдемся без него.

– Без кого?

– Ступай.

Вернувшись на сцену без остальных членов группы, Диана подошла к заранее намеченной точке. Яркий свет от прожекторов, висящих над сценой, не давал людям в зале увидеть то, что происходит на площадке. Когда вокалистка была готова, свет везде погас и зал погрузился в кромешную темноту. Понимая, что сейчас будет происходить, толпа начала скандировать: Жрица – Жрица – Жрица. Из динамиков донеслась мелодия, которую знал наизусть каждый из находящихся на танцполе. Спустя несколько секунд в центр сцены ударил прямонаправленный луч голубого цвета. Световой указатель был направлен ровно в ту точку, где находилась Диана. Девушка сидела на одной из декораций, сделанных в виде полной луны, ее длинное красное платье растекалось по полу, а боковой ветер, который создавали стоящие с разных сторон вентиляторы, создавали иллюзию волн, сделанных кроваво-красной тканью. В то время, как глаза вокалистки оставались закрытыми, мелодия продолжала играть и звук нарастал все больше и больше. Голубой луч, направленный на Диану, погас, затем зажегся новый с другой стороны, а после отключился и он. Один за другим начали загораться на мгновение и гаснуть вспышки голубого цвета, создавая иллюзию молний, бьющих прямо в центр сцены. В зале засияли тысячи огоньков, Диана открыла глаза и запела: