Москва была построена совсем иначе, чем многие европейские города. Она походила на крепость, части города были отделены друг от друга оборонными сооружениями. После последнего опустошительного набега татарских конников более тридцати лет тому назад тогдашний Великий князь Василий III, отец Ивана, заменил прежние деревянные ограды цитадели оборонными сооружениями из прочного кирпича. Кремль теперь состоял из семи охраняемых входов через ворота и тринадцати башен с бойницами. Отныне даже тяжелые орудия не могли повредить городскую стену. Гонзага обнаружил сходство со старинными крепостными укреплениями итальянских городов.

Он был доволен тем, как протекала миссия. Как сообщил ему венецианский посланник, единственный иностранный посол, который имел право жить в Кремле, царь готовит аудиенцию. Но сначала ему надо оправиться от тяжелой болезни.

– На Ивана совершено ужасное покушение – его пытались отравить, – по секрету сообщил дипломат. Осторожно озираясь по сторонам, он добавил: – Если бы британский врач вовремя не подоспел, царь был бы сейчас мертв, а вопрос власти остался бы открытым.

– Это было бы хорошо или плохо для Римской империи? – поинтересовался Гонзага.

Венецианец не сомневался ни секунды:

– Царь – реформатор. Под его властью страна может стать более современной и европейской. Бояре заседают в Боярской думе, вместе с царем управляют страной. Раньше Россия управлялась из центра, теперь же государь отнюдь не правит самодержавно. По всей стране существует коммунальное самоуправление – земские соборы. Избирается городской голова, независимые суды, с 1550 года существует единый свод законов.

Накануне Гонзаге позволили посетить книжную типографию в центре города. Ему объяснили, что царь не намерен больше терпеть безграмотных среди своей элиты. Он это называл прогрессом. По пути в купеческий квартал Гонзага встретил отряд стрельцов. Официально приставленный к нему дворянин Орешек доверительно рассказал, что царь хочет заменить старые боевые части, состоящие из необразованных и недовольных дворянских и крестьянских сыновей, на более пригодную профессиональную армию.

– У царских реформ много противников, – посвящал Орешек гостя в дворцовые интриги. – Существует слишком сильное противостояние, особенно среди бояр-старожилов, но и со стороны церкви, не желающей терять свои громадные земельные угодья.

От Гонзаги отнюдь не укрылось, что Орешек искал контактов с его сопровождающими Андреэ, Фуггером, Бунтшу и Дрейфусом. По зрелому размышлению, тайный советник решил не вмешиваться в ход событий в надежде, что Орешека удастся привлечь на свою сторону. Орешек оказался крайне интересной персоной. Его прадед был татаро-монголом по имени Орхат-Урба, во второй половине XIV века бывший послом Великого хана Золотой орды при дворе Великого князя Московии. В свое время Орхат-Урба считался известным ученым, изучавшим ислам в Персии. После первой исторической победы русских над татарами на Куликовом поле в 1380 году он перешел в православие и женился на племяннице победителя Золотой орды Великого князя Дмитрия Донского, после чего ему было пожаловано дворянство.

Дрейфус, который по заданию Гонзаги занимался наведением справок по всей Москве, доложил ему:

– Отец Орешека служил у отца нынешнего царя полководцем. После смерти Василия III он впал в немилость у бояр. Однако малолетний Иван тяготел к нему и наградил его, сам став царем, доходным местом при дворе. Очевидно, царь и посылал своего поверенного за границу, где тот изучил несколько иностранных языков.

Гонзага выразил желание посетить торговую площадь у Кремля. Помимо Орешека он из осторожности взял с собой Герберштейна и Бунтшу, опасаясь толчеи на огромной площади, забитой ларьками и торговцами. В центре площади стояла большая деревянная церковь в честь Богоматери и как символ окончательной победы над татарами. Перед церковью они встретили итальянских зодчих, которые с готовностью рассказали им о полученном заказе возвести на том же месте мраморную базилику со множеством капелл, увенчанных куполами.