Второй эпизод погружения в прошлую жизнь сожжённой ведьмы был через пару месяцев после первого. Тут мы уже сознательно шли в жизнь, где образовался мой страх проявлять себя. В этот раз удалось получить больше подробностей. И это погружение далось уже намного легче, так как большая часть подавляемых раньше эмоций уже была проработана в предыдущем сеансе.

Далее по тексту: М – это я, Марина, Р – регрессолог, ведущий сессию.

Р: Теперь время осмотреться, ты готова увидеть это воплощение и это время. Почувствуй себя и место, в котором ты окажешься. И с этого момента попробуй увидеть, услышать, почувствовать это место. Там всё важно. Итак, входи в эту арку. Хорошо. Дай себе время адаптироваться. Что там?

М: Я уже осматриваю. Я сейчас как в замедленном времени. Потому что события очень быстро развивались, я сейчас как будто замедлила время, чтобы рассмотреть всё происходящее.

Р: Что там? На вдохе осознавай происходящее, на выдохе описывай вслух.

М: У меня необычная, непривычная такая внешность.

Р: Опиши себя.

М: Волосы длинные. Немного кудрявые, что ли. Нос вздёрнутый. Рассматриваю. Женщина.

Р: Хорошо, где ты, что с тобой?

М: Я как раз в кульминации этой жизни. Небольшой помост деревянный… это кострище. Эта та самая моя жизнь, где зародился мой страх проявлять себя…

Р: Не ассоциируйся, смотри со стороны.

М: Я – нормально, я смотрю со стороны. То изнутри, то снаружи. Брёвна сложены, и наверху – маленький деревянный помосточек. Посередине – вертикальный столб врыт в землю. К этому столбу меня привязали и руками, и ногами. Вот так вот.

Р: Можешь осмотреться, что там вокруг, со всех сторон?

М: Да. Там (показываю рукой вправо) – лес, ели. Там дальше (показываю рукой влево) – деревня. Это место – как опушка перед лесом за пределами деревни.

Р: Хорошо. Народ там есть или кто-то?

М: Да, есть. Жители.

Р: Много их?

М: Нет. Семьи пришли смотреть. И чужие… как инквизиторы. Один служитель церкви в чёрном. И солдаты.

Р: Есть солдаты? Много их?

М: Шесть. И помощник священника.

Р: Почувствуй изнутри ту женщину, что с ней происходит. И когда зародился страх в ней?

М: Страх зародился, когда она увидела языки огня, и они стали подходить к телу. Именно страх через боль в теле.

Р: Что тебе нужно ещё почувствовать?

М: Костёр разгорается достаточно медленно. Ощущение того, что ты ещё не горишь, но скоро будешь… именно тогда и сформировался страх, сжатие в груди. Оттого что ты знаешь, что сейчас будешь умирать и стоишь ждёшь. А это медленно происходит.

Р: Это страх будущего, того, что сейчас произойдёт? Или это страх настоящего, или какой-то ещё?

М: Это страх физического ощущения. Я боюсь горения.

Р: Боли, ожогов?

М: Да, страх боли.

Р: Вот оно что. Хорошо. И что ещё, кроме этого страха, нет больше ничего? Сожаления о жизни или ещё чего?

М: Нет, сожаления нет. Наоборот, уверенность в том, что я жила правильно.

Р: Ага, вот…

М: Это как негодование, смешанное с обидой на этих людей, которые так поступают. Непонимание – за что они так со мной обходятся? Потому что я несла добро.

Р: Вот эту обиду можем повнимательнее рассмотреть?

М: Да, она здесь вместе со страхом.

Р: Обида на то, что не стоило им делать добро?

М: У меня обида на то, что меня не защитили. Эти женщины, эти семьи что пришли, они чувствуют долг за собой. Я лечила их детей, но они меня не защитили.

Р: А почему ты подумала, что тебя должны были защищать за то, что ты лечила их детей? Это же было нужно для твоей Души?

М: Я могла этого не делать. У меня была позиция невмешательства. Только если просят.

Р: Тебя просили?

М: Да. Они просили меня.