«Вот соберемся с Димоном и Артемкой – подобью их посмотреть, что там такое», – пообещал себе Денис.

3

– Многие главные нацисты сбежали в Латинскую Америку, – с важным видом разглагольствовал Димон. – Доктора Менгеле, вон, так и не прищучили. Дожил до старости и утонул в море, когда купался. И то не факт, что утонул. Может, опять в бега ударился. Трупак-то вроде как и не нашли.

– Ну и что? – спросил Дениска, повиснув на перекладине турника. Артемка в это время кидал в землю старый перочинный ножичек.

– А то, – объяснял Димон, – что пропавшие без вести нацисты могут быть еще живы. Они даже могут быть среди нас!

– Уж это вряд ли.

– Видел того деда из третьего подъезда, который ни с кем не разговаривает?

– Не хочешь же ты сказать, что он нацист? – усмехнулся Артем.

– А ты слышал, чтобы он когда-нибудь с кем-нибудь говорил? С ним здороваешься, а он не отвечает.

– Как же он тебе ответит, если он немой! – Денис с Артемом заржали.

– Кто вам сказал? – недоверчиво спросил Димон.

– Да это все знают! Спроси любого. Вон, хоть деда своего.

– Ладно, спрошу, – нехотя пообещал Димон, но не сдался. – И все равно! Может, он не говорит потому, что у него акцент! Прикидывается немым, документы подделал.

– Бежать от охотников за нацистами в Советской Союз – это, конечно, о-о-о-о-очень умно, – заметил Артем.

– Не просто умно, – не растерялся Димон, – а умнее не придумаешь. Представь себе, – обратился он к Артемке, – что ты гитлеровец. Куда тебе лучше податься – туда, где тебя сложно будет найти, или туда, где никто даже не догадается искать? А? Что, я неправ? Или, думаете, в нашей стране было мало коллаборационистов, чтоб прикрыть фашистскую задницу? Да их до сих пор одного за другим разоблачают! Вы Тоньку-Пулеметчицу вспомните.

– Да, я смотрел по телику передачу! – тут же вспомнил Денис. – Сколько наших-то положила, тварь.

– И не говори, – согласился Димон. – Ее по всему Союзу искали. Нашли лет пятнадцать назад, сразу и расстреляли. А у нее муж, дети уже взрослые. Важной шишкой была, ветераном войны числилась. Есть версия, что Гитлер тоже где-то прячется под чужим именем и с чужими документами.

– Да ладно тебе! – отмахнулся Артемка.

– А почему нет, – рассуждал Димон. – Никто ведь не может быть полностью уверен, что в Берлине был его труп. Он мог подстроить, чтоб завалили двойника, а сам слинял в Аргентину.

– Кстати, я слышал, – сменил тему Артем, – что в Аргентине недавно подстрелили зверя какого-то странного. Наука таких еще не знает. Чупакаброй зовется. Вроде собаки или койота, только лысая. Овец режет, коров.

– А я про пожирающую поляну читал в журнале, – подхватил Денис. – Там люди пропадают. Вроде как поляна, а вроде как и не совсем. Типа, живое существо на самом деле. – И он вспомнил, как несколько дней назад обнаружил сооружение, скрытое в зарослях оврага. – Мужики, а пойдемте в овраг! Я там такое видел!

– Что? – спросил Димон.

– Там какой-то не то сарай заброшенный, не то склад.

– И че в нем? – поинтересовался Артемка.

– Откуда я знаю. Я не смотрел.

– Зассал? – принялся подначивать Димон.

– Да ничего я не зассал! Одному не интересно.

– Брешешь.

– Иди в жопу! Говноед сраный!

Димон раскрыл было рот, чтобы сказать еще какую-то гадость, но его перебил мужской голос с балкона на третьем этаже:

– Это что за слова такие?

Подняв головы, они увидели лысоватого мужичка средних лет. Он вышел на балкон покурить в трусах-семейниках и майке-алкоголичке.

– Фак ю! – крикнул Артемка. – Лысый пидор! – и показал дядьке средний палец.

Картинно потряся «факом», он рванул прочь и скрылся за углом. Димон и Денис побежали следом.